Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

концов, сотник предстал перед взорами помощников в том виде, в каком он собирался

завтра выехать на ристалище.

Восторгам дам не было предела, и хозяин невольно подумал, что, к счастью, его

дочь ещѐ слишком молода, чтобы таскаться с такими молодцами. «Не то, что эти коровы,»

-усмехнулся он, косясь на очумевших от восторга служанок. Но и сам не удержался от

похвалы:

-Прекрасно! Прекрасно, господин Хорд! Думаю, Еѐ Высочеству принцессе Карине

будет приятно подарить свой поцелуй такому красивому победителю.

-Непременно, непременно! -застрекотали девицы, лопоча, что и они готовы не

отставать от принцессы.

«Интересно, кто из этих дурочек горничных первая потащит его в постель?» -

усмехнулся про себя Дядюшка.

-Ах, папочка, ты позволишь мне сегодня просить господина Хорда отужинать в

моей комнате? -захлопала в ладоши дочь, девятнадцатилетняя любимица старика Билла, усиленно вздыхая всей грудью.

-Не велите казнить, дорогая Лиза, но я, к несчастью, уже успел пригласить к себе в

номер гостей, которые вот-вот придут, -горько пожалел рыцарь, глотая набежавшую при

виде вздымающейся груди хозяйской дочки слюну.

-Но Лиза права, господин Хорд. Вы непременно должны поужинать в кругу моей

семьи. Хотя бы завтра или послезавтра, -засуетился обескураженный неприкрытым

призывом дочери хозяин. «Ещѐ до обеда твоей ноги в городе не будет, мерзавка!» -твѐрдо

решил он для себя.

-Увы, господа! Завтра вечером я приглашѐн на бал в замок, и милой Лизе я могу

пообещать совместный ужин лишь послезавтра, -сокрушѐнно развѐл руками герой,

плотоядно добавив про себя: «И не только ужин!»

«Обещай, сколько влезет!» -торжествовал в мыслях отец,. -»И если ты про гостей

не врѐшь, я двадцать монет нищим раздам!»

181

-Что, так и не сумели разыскать? -вызывающе бросил король.

-Никак нет, Ваше Величество! -браво отрапортовал начальник караула. -Мои люди

привезли хорошую весть...

-Я приказал привести этих него... людей, а не хорошую весть.

-Разрешите доложить по порядку, Ваше Величество?

Нерль поморщился, поняв, что не следовало показывать своѐ раздражение. По мере

рассказа его лицо так и не смягчилось, не смотря на согласие с тем, что арестанты должны

остаться в выделенной им камере до утра.

-Но утром - немедленно доставить их к Лорду-администратору. И пусть палач

готовится к пытке калѐным железом.

Званым гостем оказался не кто иной, как Барц. Хорд, которого несколько

беспокоил вопрос: куда девать Бена и Сэмми, после прощания с семейством владельца

заведения ловко направил на них любовь горничных, чуть было не захлестнувшую их

кумира своим напором. Разгоревшиеся глаза девушек, которых рыцарь, поглаживая по

округлостям, скрытым юбками, попросил составить компанию его друзьям, говорили, что

в ближайшие три часа беседе с Барцем не помешает никто.

-Итак, господин Хорд, счастье опять улыбнулось нам, в очередной раз посылая

наших врагов на смерть? Не так ли?

-К чему такой скепсис, Рихард? Там им некуда спрятаться. Они не могут толком

пошевелить ни рукой, ни ногой. Как заверил меня Галушко, из этой камеры ещѐ ни один

узник не выходил живым.

Барц улыбался даже когда говорил гадости и устраивал разнос провинившимся

подчинѐнным.

-Я тоже навѐл справки. И знаю, что узники могут выйти живыми, если кто-нибудь

не покрутит один неприметный ворот, расположенный в подвале дома господина

Галушко.

-Именно за этим и уехал наш друг Отар.

-Но это не всѐ, Альберт. Меня интересует багаж этих людей.

Хорд скривил гримасу.

-Ты имеешь ввиду бумаги?

-Да, бумаги.

-Они сгорели. Сегодня ночью в Развилке.

Улыбка медленно сползла с лица нордийца.

-Ты лично видел это?

-Нет. При них бумаг не оказалось, и они сами подтвердили, что всѐ, что было с

ними, кроме одежды и оружия - сгорело.

Сладчайшая улыбка, которой Советник обнажил все свои белоснежные зубы,

говорила о том, что он взбешѐн.

-Милый Альберт! Наверное, ты так навсегда и останешься наивным простаком...

Хорд, довольный, что ему опять удалось довести Барца до белого каления,

захохотал. Но уже через секунду его глаза снова глядели зло и холодно.

-Мне наплевать на твои бумаги, Рихард. Мне уже наплевать: попадут они к

королевским ищейкам или нет? Я сделал главное: убедил всех, что эти ублюдки изменили

королю. Теперь любые бумаги, которые вдруг обнаружатся после них, будут