Федор Соколов - Выбор Бога

принципы. Хотя она была и общительной и симпатичной, не

отказывалась от приглашения поучаствовать в студенческих

вечеринках, и деньгами вкладывалась, никогда не жадничала, но

что было нужно юношам – студентам конца двадцатого века? Для

обитателей общежития – быстрая и короткая любовь. Для

коренных питерцев – выгодная партия. С Ольгой так не

получалось. Она могла очень твердо поставить потенциального

кавалера на место, если он не по делу распускал руки. В итоге за

ней и в институте, как и ранее в школе, закрепился имидж

девушки красивой и веселой. Но недотроги. Легкой в общении.

Но трудной в любви.

43

На четвертом курсе, правда, она почти, как-то по-девичьи

наивно посчитала, что нашла свое счастье. Полгода Ольга

встречалась со старшекурсником Николаем, парнем во всех

отношениях примечательным: высоким и симпатичным, умным,

но с одним недостатком – коренным жителем Санкт-Петербурга.

Познакомилась Ольга с ним в университетской библиотеке. Они

посетили вместе десяток выставок, несколько спектаклей, с

жаром целовались на свиданиях, но домой Коля ее так и не

пригласил, а приглашать к себе, в общежитие, в комнату, где она

проживала с тремя соседками, на большее, чем угостить чаем

молодого человека, Ольга считала для себя неприемлемым.

Месяца через три после начала их встреч, наша героиня узнала,

что семья Николая категорически против того, чтобы он женился

на девушке из общаги, самим жить негде, а помогать старшему

сыну со съемом квартиры не могут. После окончания Николаем

Инжекона их встречи постепенно сошли на нет, оставив Ольгу с

чувством досады, которое она принимала поначалу за

неразделенную любовь.

Ольга получила диплом и вернулась в Тверь, больше воз-

вращаться было некуда, теперь не было советского распреде-

ления. В Санкт-Петербурге работы по специальности было полно,

но где жить? Народ хлынул в большие города из стремительно

нищавших провинций, цены на жилье в северной столице подоро-

жали в разы.

А в Твери, мудрая Ольгина мама, воспользовавшись уже завя-

занными связями в среде финансовых работников, уже нашла

Ольге место экономиста.

Ольга работала в частной строительной фирме, самой крупной

из десятка возникших на базе Калининского Стройтреста №1.

Государственное финансирование строительства закончилось. Но

работа у строителей была. Создавались новые частные

предприятия, шел ремонт и приспособление старых помещений

под новые нужды. Новые русские строили себе особняки и

ремонтировали приватизированные квартиры. Бандиты, чаще

всего. Но деньги платили, не всегда их считая. Поэтому прибыль в

100% считалась на стройке нормой, и выжить рядом со

строительством вполне было можно. Ольга с ее умением быстро и

44

много считать прекрасно вписалась в сферу свободного

строительного бизнеса, выдавая в день по несколько смет. При

необходимости она могла также в кратчайшее время внести в

документы необходимые изменения, владея компьютером в

прямом и переносном смысле этого выражения, что в то время

еще было редкостью. Прорабы уважали Ольгу за умение

объяснить непонятные места смет, за ее готовность быстро и

качественно исправить и дополнить документацию, бухгалтерия

исправно платила хорошую зарплату, с коллегами отношения

налаживались, несмотря на некоторую зависть более пожилых

сметчиц к молодой и более шустрой. Отец тоже устроился на

работу в фирму, где работала дочь. Ольга уже почти втянулась во

взрослую жизнь сметчика-экономиста.

Через полтора года работы ей предложили перейти на

должность офис-менеджера головного офиса, слово это, только

входило в моду и обозначало рутинную секретарскую работу. Но

зарплата была обещана вдвое выше – с учетом того, что Ольга и

дальше будет заниматься сметами, рабочее место было

оборудовано современной оргтехникой от факса до ксерокса,

находилось на центральной улице в новом, только отстроенном

офисе. Наша героиня согласилась, а опытные коллеги не

предупредили, что до Ольги с интервалом в полгода уволились

уже три секретарши.

Проблема была в генеральном директоре фирме, и ее собствен-

нике, звали его Яков Михайлович, и его слабиной были молодые

секретарши. Директор абсолютно искренне считал, что, поскольку

он платит им зарплату и неплохую, то они должны за это