Борис Парамонов - Борис Парамонов на радио Свобода- 2006

«Гротескное тело <���…> — становящееся тело. Оно никогда не готово, не завершено: оно всегда строится, творится и само строит и творит другое тело; кроме того, тело это поглощает мир и само поглощается миром. <���…> Тема родового тела сливается у Рабле с темой и живым ощущением исторического бессмертного народа. <���…> Живое ощущение народом своего коллективного исторического бессмертия составляет самое ядро всей системы народно-праздничных образов».

Получается у Бахтина, что единство сознания — ложь, а единство бытия — народного тела — последняя правда. Критики готовы видеть в этом уступку кошмарной реальности сталинского коммунизма, сублимацию этой реальности. Это противоречие персонализма и тоталитаризма. Противоречие, что и говорить, заметное, но оно у Бахтина — незаметно для критиков! — снимается введением образа Христа как всечеловека. Но тут, как говорится, каждому дано по вере его.

Source URL: http://www.svoboda.org/articleprintview/132815.html

* * *

[Матери и дети] - [Радио Свобода © 2013]

В январском номере журнала «Новый Мир» появилась статья Михаила Эпштейна под названием «Эдипов комплекс советской цивилизации». Статья, как всегда у этого автора, захватывающе интересная, — о ней хочется говорить — и кое-что оспорить.

Название говорит за себя: что такое Эдипов комплекс знают, кажется, все. Проблема возникает всё та же: правомочны ли мы особенности индивидуальной психологии экстраполировать на сверхличные, коллективные целостности? Тут приходится оперировать уже не фрейдистским, а юнгианским понятием коллективного бессознательного, и прямых параллелей с опытом индивидуальной души искать не следует. Душа России — термин сомнительный, научно не выделяемый: наука вообще не изучает целостностей («вещей в себе», по старинной терминологии), — она доказательна в той мере, в какой умеет методологически выделить абстрактные соотношения и установить количественные в них соответствия. С другой стороны, психоанализ — что у Фрейда, что у Юнга — скорее понимающее, герменевтическое знание, гнозис, а не наука, близкое скорее к художественному постижению мира. Психоанализ или глубинная психология в выходе за рамки индивидуальной души находят резон в факте мифического сознания, реликты которого сопровождают человечество на всех этапах его культурно-цивилизационного существования. (Фрейд более научен, чем Юнг, потому что он абстрактнее Юнга — изучает изолированную сексуальность, то есть методологически корректнее). Как бы там ни было, тему, предложенную Михаилом Эпштейном, нельзя, да и не хочется обходить.

По Эпштейну, Эдипов комплекс советской цивилизации — это философия Ленина, ставшая руководством к строительству социализма в СССР: упрощенный, вульгаризованный марксизм, во главе угла которого — не столько гипотеза экономической детерминации истории, как грубый материализм в сочетании с воинствующим атеизмом. Эти две компоненты и суть составляющие советского коллективного Эдипова комплекса. «Материализм» ленинский у Эпштейна идет от Эдиповой установки на мать (вплоть до матерной брани, в которой можно увидеть инцестуозное проклятие), а атеизм — носитель ненависти к отцу, в коллективно бессознательном выражении — к Богу. Ленинская революция — разрыв Земли и Неба, Бога и материи, матери, России.

Словами автора, Михаила Эпштейна:

«Материализм ленинского образца есть вполне сознательное и последовательное богоотрицание, то есть, в исконных мифологических терминах, отказ от почитания отцовского начала в пользу материнского. Этот, по словам Ленина, воинствующий материализм соединен с «научным атеизмом», вплоть до того, что всякая религия объявляется некрофилией. Как писал Ленин, «всякий боженька есть труположство». Любой внимательный психоаналитик обнаружит в таком воинствующем материализме, с бешеными ругательствами в адрес «боженьки», проявление Эдипова комплекса. Фрейд использовал имя легендарного древнегреческого царя, неведомо для себя убившего собственного отца и женившегося на собственной матери, чтобы обозначить комплекс влечений, сопровождающих человека с детства.

Навязчивая материалистическая идея, состоящая из заклинаний по поводу первичности материи, в сущности есть типичное проявление Эдипова комплекса, только возведенного в ранг философского учения. Материализм в паре с атеизмом и есть не что иное, как бессознательная проекция Эдипова комплекса: стремление сына отнять мать у отца, умертвив последнего или объявив его мертвым, отчего любовь к такому отцу и есть «труположство». Собственно, в одной фразе Ленин демонстрирует сразу два способа расправы с Отцом — превратить его в дитя («боженька») и превратить его в труп».