Макс Лукадо - Бесстрашные

массовую галлюцинацию. Но пятьдесят человек? Сто человек? Триста? Когда об одном и

том же свидетельствуют сотни людей, недоверие сменяется верой.

Павел знал о существовании не горсточки, а многих сотен очевидцев. Петр. Иаков.

Иоанн. Его последователи в лице пятисот учеников; сам Павел. Они видели Иисуса. Они

видели Его в физическом смысле слова.

58

Они видели Его реально. Там не было призрака или какого-либо обмана чувств. В

эпитафиях часто можно встретить такие слова: «Она вечно будет жить в моем сердце».

Последователи Иисуса совсем не это имели в виду. Они видели Иисуса «во плоти».

Явившись ученикам, Он заверил их: «...это Я Сам...» (Лк. 24:39). Направлявшиеся в

Эммаус ученики не увидели в Его теле ничего необычного. Его ноги касались земли.

Хлеб удерживался в Его руках. Они вообще думали, что Он — такой же путник, как они

сами, пока не «открылись у них глаза» (Лк. 24:31). Мария видела Иисуса в саду и назвала

Его «господин» (Ин. 20:15). На берегу ученики видели, как Иисус готовит на огне рыбу.

Воскресший Христос совершал физические действия в физическом теле. Он объяснил

ученикам, что они видят перед собой не духа. «...Осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух

плоти и костей не имеет, как видите у Меня» (Лк. 24:39).

С Иисусом произошло фактическое, телесное воскресение. И — вот оно что! — раз

Он воскрес, то и мы воскреснем! «Каждый в своем порядке: первенец Христос, потом

Христовы, в пришествие Его».

Аристотель поддался заблуждению. Смерти не нужно бояться. Сартр ошибался.

Последнее мгновение жизни — не самое худшее. Древнегреческий путеводитель

оказался неточным. Харон не повезет вас в страну забвения. Века спустя пятьсот

очевидцев оставили нам свое свидетельство: умирать безопасно.

Так будем же умирать с верой. Пусть Воскресение войдет в самое наше сердце и

определит, как нам смотреть на приближение смерти. Пусть станут свободными те,

«которые от страха смерти через всю жизнь были подвержены рабству» (Евр. 2:15).

Иисус дает нам смелость для этого последнего путешествия. Он дал ее Чарлзу

Линдбергу, авиатору, в одиночку совершившему первый в мире беспосадочный перелет

через Атлантику. Когда Линдберг узнал, что смертельно болен раком, он с женой

отправился провести свои последние дни в их доме на Гавайских островах. Он позвал

священника, чтобы тот совершил над ним последние обряды, и сам написал, какие

слова нужно произнести над его могилой.

Тело Чарлза А. Линдберга мы предаем месту его последнего упокоения; но дух его мы предаем

всемогущему Богу, зная, что смерть есть не что иное, как новый поворот бытия, и помня, что

Иисус сказал на кресте: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой».7

«Смерть — новый поворот бытия». Нет нужды ее бояться или отворачиваться от

нее. Благодаря Христу мы можем прямо взглянуть на нее.

Я взглянул. Среди других хирургических операций на сердце моя была далеко не

самой рискованной. Но любой медицинской процедуры, требующей четырех часов

манипуляций на открытом сердце, вполне достаточно, чтобы тебе понадобилось

лишний раз помолиться. Поэтому перед моей операцией я, Деналин и несколько наших

добрых друзей молились вместе. Мы остановились в гостинице при Кливлендской

клинике (штат Огайо). Мы просили Бога благословить врачей и присматривать за

сиделками. Поговорив потом еще немного, все пожелали мне удачи и распрощались.

Мне нужно было лечь спать пораньше. Но сон не шел, и я захотел еще раз помолиться...

теперь в одиночестве.

Я спустился на лифте в вестибюль, нашел тихий уголок и стал думать. «Что если

операция пойдет наперекосяк? Что если это моя последняя ночь на земле?

59

Нет ли кого-то, с кем мне необходимо примириться? Не должен ли я кому-то

позвонить, чтобы загладить свою вину перед ним?» Такого человека вспомнить я не

смог (а если вы считаете, что я должен был позвонить вам, простите меня; наверное, нам нужно поговорить).

Потом я написал письма моей жене и дочерям, начав каждое со слов: «Если ты это

читаешь, значит операция прошла неудачно».

Потом у меня состоялся самый честный и откровенный разговор с Богом. Мы

начали с вдумчивого разбора первых пяти десятков лет моей жизни. Подробности вас

утомили бы, но меня и Бога они позабавили. Я благодарил Его за благодать сверх меры

и за жену, несомненно, посланную мне Его ангелами. Мое перечисление Его

благословений могло бы затянуться до утра, и к тому дело и шло. Так что я остановил