Макс Лукадо - В эпицентре бури

системы жизнеобеспечения, чтобы покончить со всем этим разом.

А потом ещё друзья в роли сиделок с манерами сержантов-инструкторов по

строевой подготовке, и сочувствием живодёра с циркульной пилой. На современном

языке их речь звучала бы так: «Друг, ты должно быть действительно сделал что-то

плохое. Мы знаем Господь добр, и если с тобой происходит что-то плохое, значит ты

был плохим. Вот и всё.»

Принимает ли это Иов безропотно? Нет, едва ли.

Вот, что он говорит: «Вы, доброхоты, успокоители бесполезные. О, если бы вы

только молчали, это было бы вменено вам в мудрость.»(2) Как бы мы это сказали сейчас? «Почему бы вам не убраться со своей философией

обратно в свинарник, где вы обучились ей.»

Иов возражает: «Я не плохой человек. Я плачу по счетам. Активен в выполнении

социальных обязанностей. На ярмарках я - доброволец в пожертвованиях для больниц.»

В своих собственных глазах Иов - хороший человек. А хороший человек, как

резонно считает Иов, заслуживает хорошего отношения в ответ.

«Твои страдания для твоего же блага.» - утверждает Елиуя, молодой только что из

семинарии пастор, проживший не так уж долго, чтобы стать циничным, и не достаточно

переживший, чтобы быть более мудрым. Он вышагивает взад и вперёд по больничной

палате с Библией под мышкой, с поднятым вверх указательным пальцем.

56

«Вот, всё это делает Бог два-три раза с человеком, чтобы отвести душу его от

могилы и просветить его светом живых.»(3)

Иов следит за его хождениями, как вы следили бы за игроком в настольный теннис, поворачивая голову туда сюда. Наверное то, что говорит этот молодой человек не такая

уж плохая философия, но больно неудобная. Иов постоянно теряет нить рассуждения и

всё глубже сползает под простыни. У него болит голова, жжёт глаза, и ломит ноги. Он

больше не усваивает пустых проповедей.

А на его вопрос ответа всё ещё пока нет.

«Господи, почему это происходит со мной!?»

И вот говорит Бог.

Он говорит из грома. Он говорит с небес. Он говорит для каждого из нас, кто

поддержал бы Иова в его вопросе и подписался бы под ним.

 Он говорит отцу с розой в руке, взятой с крышки гроба, в котором тело его сына.

 Он говорит жене с национальным флагом в руках, покрывавшим гроб с телом мужа.

 Он говорит супружеской паре, отчаявшейся иметь ребёнка и горячо молящейся.

 Он говорит любому, кто старается увидеть Господа сквозь треснувшее стекло.

 Бог говорит тем из нас, кто осмелился сказать: «Господи, если ты - Бог, тогда...»

Он говорит из бури и к буре, потому что это то место, где находится Иов. Место, от

куда Бога слышно лучше всего.

И вот в палате громом гремит голос Господа, от чего пастор садится, а Иов встаёт.

С этого момента эти двое уже никогда не будут теми, кем были прежде.

«Кто сей, омрачающий Провидение словами без смысла?»(4) Иов не отвечает.

«Перепояшь ныне чресла твои, как муж; Я буду спрашивать тебя, и ты отвечай

Мне.»(5)

«Где был ты, когда Я полагал основания земли? Скажи, если знаешь?»(6) Иове и одного вопроса достаточно, но не Богу.

«Кто положил меру ей? - вопрошает Господь, - Кто протягивал по ней вервь? На чём

утверждены основания её, при общем ликовании утренних звёзд, когда все сыны Божии

восклицали от радости?»(7)

Вопросы рвутся вперёд. Они проливаются стеной дождя. Они заполняют каждый

уголок сердца Иова благоговением, восторгом и красотой, оставляя каждого, когда-

либо жившего, Иону пребывать в безмолвии, внимать и смотреть, как Мастер вновь

утверждает, кто есть кто во Вселенной.

«Давал ли ты когда в жизни своей приказания утру и указывал ли заре место

её, чтобы она охватила края земли и стряхнула с неё нечестивых?»(8) Вопросы Господа предназначены не для того, чтобы обучить; они предназначены

для того, чтобы ошеломить. Его вопросы предназначены не для того, чтобы просветить; они предназначены для того, чтобы разбудить. Эти вопросы предназначены не для того, чтобы пробудить ум; они предназначены для того, чтобы преклонили колени.

«Отворялись ли для тебя врата смерти, и видел ли ты врата тени смертной?

Обозрел ли ты ширину земли? Объясни, если знаешь всё это? Где путь к жилищу

57

света, и где место тьмы? Ты, конечно, доходил до границ её и знаешь стези к

дому её. Ты знаешь, потому что ты был уже тогда рождён, и число дней твоих

очень велико!»(9)

И вот слабая рука Иова поднимается, как бы желая закрыть уста, а Господь молчит, ожидая его ответа. «Вот я ничтожен, что буду отвечать Тебе? Руку мою полагаю на уста