Козлов Сергей - Вид из окна

- Значит, вы об этой винтовке ничего не знаете?

- Сказать, что совсем ничего, гражданин следователь, значит - соврать, - кривлялся Пашка, - но, с другой стороны, мои инфернальные знания только осложнят вашу работу.

- За что вы получили орден Ленина на закате социализма?

- За то, что работал над прибором, который любит ковыряться в человеческих мозгах так же, как и вы.

- Итак, что вы можете сообщить о винтовке?

- Из нее, разумеется, стреляли. Стреляли в человека. Не знаю, насколько удачно, а подбросили на чердак, чтобы опорочить имя честного человека.

- Ваше?

- Да кому я нужен! Ваш наряд просто прихватил меня, потому что им нужно было кого-то прихватить вслед за стволом, который выстрелил в предыдущем акте пьесы.

- Где он выстрелил, проверит баллистическая экспертиза. А вот вас зачем сюда принесло?

- Товарищ попросил. Нужна была экспертная оценка... э-э-э... спиртных напитков, продаваемых на рынках Севера.

- Дегустировали?

- Да... Не покладая рук, не давая продыха больному организму.

- За это орден Ленина не дадут.

- А его теперь вообще ни за что не дадут.

- Кто проживал в квартире Егора Васильевича, кроме вас?

- Никто.

- А что делали там Словцов и Хромов?

- Зашли... Продегустировать...

- С утра?

- С утра, утренний алкоголь очень полезен. Промывает сосуды.

Сергей Петрович чувствовал, что теряет связь с «клиентом», более того, осознавал, что находится где-то рядом с истиной, но уловить ее не может. А Пашка продолжал его огорошивать.

- Вот вы, гражданин следователь, собираетесь увольняться из органов. Не надо... Вы ничего не умеете лучше...

- Это не ваше дело! - вспылил Ерышов.

- Конечно, не мое, но вы дослужитесь до весьма высоких званий, а если уйдете, останетесь серым «никем», может, даже и став более обеспеченным человеком. Кроме того, вы же так и не раскрыли главного преступления - того, что случилось много лет назад? Вы так и не знаете, что произошло на рыбалке, когда ваш отец провалился под лед?

- Бросьте мне этот фрейдизм, я мечтал ловить преступников еще до того, как с отцом случилось несчастье. И вы говорите так, будто знаете, что там произошло.

- Почти, - спокойно заявил Пашка. - Ему просто не оказали помощь. Сознательно или из трусости, вот этого я сказать не могу...

- Да я это и без вас подозревал...

- В главном я прав, этот вопрос мучает вас всю жизнь.

Сергей Петрович еще внимательнее посмотрел на допрашиваемого. Поймал себя на мысли, что к этому человеку, несмотря на застоявшийся запах алкоголя, нельзя испытывать неприязни. Да и не было у него особых оснований держать его в КПЗ и донимать допросами с пристрастием. Но был еще один вопрос:

- Скажите, Павел Леонидович, как вы считаете: Хромов и Словцов друзья?

- Настолько, насколько могут быть друзьями уважающие друг друга соперники.

- А соперничают они из-за Веры Сергеевны, - сам для себя сделал вывод Ерышов.

- И стрелять они друг в друга не станут, - продолжил его мысль Пашка.

- Значит, есть кто-то третий...

- Но вам его уже не достать.

- Почему?

- Ну, скажем так: все знают, где находится Березовский, но его зачем-то объявляют в федеральный розыск, как будто никто не знает, где он.

- М-да... Вы хотите сказать?..

- Не более чем я сказал.

- Разумеется, мне придется вас отпустить. Куда подадитесь?

- А мне вот Юрий Максимович телефончик свой, визиточку в карман сунул, чтобы я ненароком не потерялся.

- Мне можно с ним поговорить?

- Только если он сам того пожелает. Такой человек, знаете ли, весомый...

Ерышов еще раз внимательно посмотрел на собеседника, подавляя в себе желание задать ему несколько не относящихся к делу вопросов и, таким образом, перейти из разряда «ведущих» в разряд «ведомых». Проще говоря, перестать быть хозяином положения. Рассматривая Валгина, он ловил себя на мысли, что, не знай он его год рождения, никогда не определил бы его возраста. Пашка и Пашка - такое у него выражение лица...

- Не уходите с вашей трудной работы, - вдруг чуть ли не попросил Пашка, - честных и добросовестных людей так здесь не хватает...

- Я подумаю, - ответил Ерышов и, немного погодя, добавил: - А дело я спихну в Москву. В конце концов, все дерьмо по стране оттуда растекается и туда же стекается.

- Разумно, - оценил решение Пашка.

2

- Причем здесь «Ромео и Джульетта»? - не унимался Хромов, пытаясь разрезать кусок тушеной оленины в ресторане «Югра», куда вся компания зашла пообедать.

- Юра, все просто, если я разъясню дальше, то это значит, что я целиком вам доверяюсь. Вы становитесь людьми, от которых целиком будет зависеть жизнь моя и жизнь Веры, если она, конечно, того захочет.