Сергей Зайцев - Метро 2033. Темная мишень

- Готово.

Старшой кивнул, увлекая спутников за собой, в соседнюю комнату:

- Здесь подождем.

- До Нового года ещё месяц, а подарки уже нарисовались, - хмыкнул Хомут, оглядывая небольшую комнату, которая когда-то была детской. Узкая кровать у стены слева, одежный шкафчик напротив, столик в углу, тонкий экран навсегда уснувшего монитора на столешнице, коробки от дисков, принтер сбоку от монитора. Внизу, в специальной нише, системный блок - обросший толстым слоем пыли и паутины.

Хомут ещё застал жизнь до Катаклизма и знал назначение обнаруженных вещей. Неудивительно, что они здесь сохранились - мало желающих найдется промышлять в такой «малине». Судя по всему, эта квартирка использовалась вичухами для бесплатного проживания уже много лет, и вывелось здесь немало кровожадных тварюг.

Впрочем, ценности все эти компьютерные прибамбасы давно не имели. Никакой.

«Каково это, из детства, да мордой в страшную реальность, - отстранённо подумал Оспа, проходя мимо кровати к окну. - Наверное, так хуже всего. С другой стороны, молодые адаптируются быстрее к изменяющимся условиям». Он присел на ветхое кресло возле компьютерного стола, с тихим стуком положил карабин на столешницу, утомленно откинулся на жалобно скрипнувшую спинку. Экран весь в паутине. Пахло пылью и плесенью, едва различимо - пластиком. Запах жизни из далекого прошлого. Пластмассовый мир. Небольшой ядерный «бум», и вся жизнь расплавилась к чертям, стекла в канализацию, где им всем сейчас и место - тем, кто выжил.

Спутники сгрудились возле стола. Хомут подобрал раскрытую коробку от диска, прищурился, пытаясь прочитать название в отблесках лунного света. Выругался с какой-то бессильной злостью. Торопливо, словно кто-то мог отобрать, спрятал сувенир в карман зимней куртки:

- Твою мать… опять Варкрафт.

- И не надоело тебе жечь эту дрянь? - равнодушным тоном поинтересовался Оспа. - Сколько еще будешь мстить за бесцельно потраченное в детстве время? Да и игрушка ли виновата? Абсурд.

- Не твое дело, старик.

- А что такое Варкрафт? - поблескивая от любопытства глазами, встрял Кирпич.

- Забудь, - отрезал Хомут, не желая делиться личным с тем, кто этого все равно не поймет.

- А что такое абсурд? - снова не удержался от вопроса салага.

- Абсурд - это наша жизнь, - задумавшись о своём, машинально ответил старшой. Жилой вид комнаты воскресил давно забытые мысли, пробудил застарелую тяжесть непрошеных воспоминаний. Нередко из-за таких нетронутых временем находок нервы у стариков и срываются. Молодым-то все до фени, эти выросли уже в другом мире. В мире крыс и монстров, гуляющих по улицам вместо людей.

- Кирпич, ты совсем сдурел? - Хомут отобрал у неугомонного в своем любопытстве пацана книжку, которую тот подобрал на столе, и кинул в чернильный мрак угла. - Нашел время страницами шелестеть! Забыл, на кого охотимся, бестолочь?! Лучше уши развесь, как следует.

- Да ты сам не шипи, Хомут, - негромко осадил Оспа, примиряя обоих. - Чего так перевозбудился? Прошлое - это всего лишь прошлое. Оно не кусается.

- Да плевать на прошлое. Херней мы занимаемся, Оспа. Мне вон уже тридцать с гаком, а я как Чингачгук. Рыскаю по поверхности, пока не огребу сполна. А жизнь, брателло, идет. Что плохо - идет мимо. Сдалась пахану эта традиция… Долгожитель хренов. Не сам ведь сердце добывает, мы корячимся. Нам-то такое приключение жизнь может и укоротить.

Оспа прекрасно понимал, что за вспышкой недовольства обычно сдержанного Хомута - те же растревоженные воспоминания, что и у него. Чёртова комната выглядела слишком жилой. Особенно в темноте, когда проступают лишь интуитивно узнаваемые очертания предметов, но почти не видно, что вся мебель, исхлестанная в окно ветром с дождем и снегом, за много лет покоробилась, пришла в полную негодность. На открытых пространствах всё рано или поздно умирает. А вещи, оставшиеся после людей, лишённые их заботы и ухода, неизбежно повторяют их судьбу. Ничего, этот эмоциональный всплеск пройдет. Это всегда проходит.

Охота на вичух под Новый год и в самом деле давно уже вошла в традицию. День рождения Учителя, пахана Новокузнецкой, приходился на третье декабря, вот братки и старались. Как традиция возникла, уже никто и не помнил. Зато почему-то считалось, что сердце летающей твари, крайне злобной и опасной, помогает здоровью и долголетию. А что для уважаемого человека, у которого и так есть всё, будет ценно? Ясное дело - именно такой подарок. Сам Оспа, как человек старой закалки, считал полнейшим идиотизмом жрать эту дрянь. Хоть в варёном виде, хоть в жареном. Учитель, насколько было известно следопыту, тоже придерживался такого мнения. Но вот незадача - молодняк к новым обычаям относился всерьёз, так что хочешь не хочешь, а приходилось соответствовать ожиданиям. Авторитет складывается из мелочей. Даже из таких дурацких.