Unknown - 7f4e8b64-5b06-4464-8069-7c0694bf4f77 out

В игорном клубе, тем более таком своеобразном, Стивен был явно в первый раз в жизни и заметно нервничал — слишком суетился, слишком много и громко говорил, стараясь показать, что чувствует себя в своей тарелке и ничто здесь ему не в новинку. Меня как самого молодого за столом он выбрал для самоутверждения и очень быстро принялся наставлять и поучать. А я ему подыгрывал, как мог. Показывал после раскрытия, какие у меня были карты, и спрашивал совета, как следовало бы играть и какие я сделал ошибки. Восторженно глядя на собеседника, внимал его рассказам о бесчисленных удачных блефах и фантастических выигрышах, которые с ним якобы случались. Старательно кивал головой, когда он доверительно говорил мне, что покер — это исключительно игра случая, и главное, чтобы ты был "везучим". Приоткрыв рот, словно деревенский дурачок, и чуть ли не пуская слюну, я следил за тем, как он делает ставки, смеялся его шуткам и громко аплодировал самому мелкому его выигрышу.

На чуть более проницательного человека такая грубая лесть, разумеется, не подействовала бы, но моя жертва так привыкла к тому, что все заглядывают ей в рот, что принимала это, как должное. Вдобавок Стивен еще и много пил, что никогда не улучшает игру. Я тем временем повышал и повышал его ставки, раскручивая его на деньги, а стоило мне выиграть — твердил, захлебываясь восторгом: "Вот, я все делал, как вы сказали, и мне тоже повезло!". Временами проигрывал ему, чтобы не насторожить, — и тут же отгрызал от его, казалось, бесконечного запаса фишек еще кусочек, и еще…

Остальные игроки за нашим столом были скучные, малоинтересные люди, игравшие "плотно", ставившие скупо и только при сильных картах. Иметь с ними дело было на тот момент неперспективно, и я полностью сосредоточился на потрошении своего "окуня", старательно не давая остальным отщипнуть даже кусочка.

Единственным, кто меня смущал, был старый знакомый еще по самой первой игре, оказавшийся в этот вечер за одним столом со мной, — тот самый Финн. До поры до времени он держался в тени, предоставив мне развлекаться. Но в какой-то момент, когда наш "окунь" вышел в туалет, Финн тоже, извинившись, встал и, проходя мимо меня, шепнул на ухо:

— Браво, — и сухо похлопал в ладоши.

Намек я понял и, когда довольный собой и уже нетвердо держащийся на ногах Стивен вернулся, тут же ушел в тень, освободив площадку Финну. Вдобавок мне стали идти плохие карты, да и свою программу на эту ночь я выполнил с избытком. Можно было расслабиться и наблюдать, как Финн аккуратно и методично, словно пиранья, обдирает с костей нашего незадачливого партнера оставшиеся лохмотья мяса…

Часа через два Стивен удивленно обнаружил, что его запасы фишек и наличных денег, которые можно было бы обменять, иссякли. Попытался выписать чек, но ему дали понять, что здесь такое не приветствуется — в мире Ночного переулка поддельная чековая книжка есть у каждого второго, оттого там и ценят только звонкую монету. Тогда Стивен куда-то убежал и вернулся через час с пополнением. Теперь он играл совсем иначе — больше не шутил и не давал советов, раздраженно огрызался на реплики, хмурил брови, напряженно следил за игрой, то и дело кусал губы, вздрагивал при каждой чужой ставке и долго колебался, делая свои. Но все равно совершал ошибку за ошибкой и ставил все больше и больше, надеясь отыграться. Что называется, "сорвался в тилт".

Стоит ли говорить, что и вторая порция его фишек разошлась почти поровну между мной и Финном...

К шести утра Стивен проигрался окончательно. Он понял это не сразу. Еще с полминуты, не меньше, недоверчиво оглядывал стол, словно надеясь, что у него еще есть фишки, просто завалились куда-то. Потом встал и ушел, как сомнамбула, ни на кого не глядя.

Я подумал, что моему недолгому знакомцу повезет, если его, как заявится домой, сразу перехватит жена. Иначе он, как это часто бывает, не сумеет остановиться. Кинется ни свет ни заря в контору, чтобы опустошить сейф — и плевать, что там может быть выручка за неделю работы. Или примется будить партнеров, чтобы срочно заняли денег... А потом вернется еще через час-два, и опять сядет за стол.

Человек в таком состоянии кажется очень собранным и разумным, руки у него не дрожат. Только глаза стекленеют. Словно наркоман, он не прекратит игру, пока удается хоть как-то добывать галлеоны. И только когда все источники исчерпаются окончательно, наконец проснется.

В особо тяжелых случаях люди, выйдя после такого срыва на улицу, сразу приставляют палочку к виску. Другие пускаются в бега, прячась от кредиторов. Но поймать их легко — как только у них появляются деньги, их опять тянет к игорному столу, как магнитом...