Unknown - 7f4e8b64-5b06-4464-8069-7c0694bf4f77 out

Первые дни у миссис Портер руки не доходили снять остатки рождественских украшений. Но однажды утром, когда я пришел в контору, разноцветные шары и гирлянды уже лежали в коробке, и офис приобрел привычный унылый вид.

Чтобы составить учредительные документы Walpurgis Knights, мне нужны были справочники. Взять их в конторе без спросу я не решался и попросил позволения у Саймондса, подчеркнув, что буду читать в нерабочее время. Саймондс спросил, зачем нужны справочники, и я не очень охотно рассказал, боясь услышать, что занят глупостями. Но на удивление начальник не стал возражать.

Едва полистав книги, я понял, что все гораздо сложнее, чем представлялось мне поначалу. Описания "полных товариществ" и "коммандитных товариществ" казались китайской грамотой. Пришлось продираться через мили неудобоваримого текста, чтобы уяснить, чем отличается компания с ограниченной ответственностью от компании, ограниченной гарантией. Я понял, что самонадеянно взялся за дело, к которому не готов, но отступать было уже поздно.

В итоге из перечисленных в справочнике видов фирм я выбрал ту самую компанию с ограниченной ответственностью, потому что она показалась мне самой простой. Доли в ней мы решили распределить поровну, чтобы не усложнять дело. Вместе с Долоховым, Ноттом и Малсибером нас получалось восемь акционеров — каждому по 12,5%.

Создать фирму, как выяснилось, было не так легко. Для этого требовалось составить список участников, сочинить меморандум и устав, подписать его, заверить подписи у нотариуса, потом зарегистрировать все это в Регистрационной палате Министерства. В принципе, очень простые шаги, но мне, совершенному новичку в юриспруденции, они казались страшными, прямо-таки неодолимыми препятствиями.

— Лестрейндж, принесли бы хоть посмотреть, что вы там насочиняли, — обронил однажды Саймондс. Мне было стыдно показывать свои еле-еле вымученные черновики, наверняка пестревшие ошибками, но я подчинился. Утром на работе Саймондс просмотрел их, но ничего не сказал. Около полудня он ушел, забрав свитки с собой.

Вернувшись через полтора часа, Саймондс бросил их передо мной на стол. Текст был весь исчеркан красными чернилами, а некоторые абзацы кто-то полностью переписал.

— Я сегодня обедал с Джимом Гарретом, это мой однокурсник по школе права, — пояснил Саймондс. — Он специалист по корпоративному законодательству и согласился немного подправить ваше, с позволения сказать, творчество. Вот его визитка, можете обращаться, если что-то неясно. Мне все это обошлось в две бутылки шабли, стоимость которых я, конечно, вычту из вашей зарплаты, но все равно это дешевле, чем официальная консультация.

Обратиться к Гаррету я долго не решался, но потом все же рискнул. Выяснилось, что это добродушный и спокойный волшебник средних лет, совсем не похожий по стилю общения на Саймондса. Он очень мне помог, и я был невероятно благодарен за то время, которое он потратил, объясняя зеленому юнцу элементарные азы профессии.

Так что к середине марта я, наконец, совершил свой подвиг Геракла, и Walpurgis Knights появилась на свет — с генеральным директором в лице студента-семикурсника Касси Малфоя и c ворчливым стариком-бухгалтером из фирмы его деда.

С Томом за все это время я встретился лишь единожды, чтобы он подписал учредительные документы — за себя и, по доверенности, за Долохова. Том, как всегда, куда-то спешил, выглядел рассеянным и нервным, так что мы почти не говорили. Застать его в магазине в те дни было невозможно — он постоянно разъезжал по клиентам. Иногда мне удавалось поймать его дома, в комнатке над магазином, при вызовах через камин, но это бывало уже поздно вечером, и приходилось долго ждать ответа. Том появлялся перед камином сонный, растрепанный и, поговорив со мной пару минут, зевал и отправлялся спать.

При этом он при случае по-прежнему присылал мне длинные-длинные письма. Видно, сочинял их урывками, будучи в разъездах, потому что письма были написаны разными чернилами, и иной раз между началом и окончанием проходило дня три. В основном там были разные наблюдения, смешные случаи и заметки обо всем подряд, что приходило Тому в голову, — от особенностей гоблинского оружия до погоды.

О работе Том почти никогда не писал, и я решил, что у него, наверное, испортились отношения с Борджином, раз его имя теперь вообще не упоминалось. Может, Том собрался уволиться?.. Пикеринг, ясное дело, в письмах тоже не появлялся, хотя я подозревал, что значительная часть поездок Тома связана именно с ним.