Unknown - f005881d-09db-4bcd-b3df-ec33585eae40 out

получает высший кайф, вытирая об тебя ноги, и молчать?

Гарри дернулся.

- Я не стелюсь перед ним!

- Хорошо. Не перед ним. Под него, очевидно.

- Гермиона, - Гарри привстал, - если ты еще что-нибудь скажешь, я тебя ударю.

- Очень хорошо, - кивнула девушка. - Ударь. Можешь заодно побить Рона и Шеймуса - они будут не против,

- со стороны шеймусовой кровати донесся какой-то неопределенный звук. - Если тебе от этого станет

легче. Только не лежи здесь как смертельно больной! - заорала она, и Гарри инстинктивно шарахнулся

назад. - Не доставляй Малфою этой радости!

Гарри тяжело вздохнул и зарылся лицом в подушку.

- Как он выглядит? - раздалось его бурчание.

- Просто замечательно, - с раздражением отозвалась Гермиона. - А чего ты ждешь?

- Хорошо, - Гарри оторвался от подушки и спустил ноги с кровати. - Идите в Большой Зал, я вас догоню.

- А ты куда? - осторожно спросил Рон.

- К профессору Снейпу.

- Я пойду с тобой.

- Рон, - Гарри пристально посмотрел на друга, и сердце Рона захлестнула жалость - таким несчастным,

маленьким, разбитым выглядел его самый дорогой человек. - Рон, я не пойду искать Малфоя. Я еще не

совсем потерял гордость.

* * *

В кабинете на спиртовке в маленьком котелке доходило зелье. Сонное зелье - любимый рецепт Северуса

Снейпа, единственное, что всегда помогало от бессонницы и дурных мыслей. Полбутылки сухого красного

вина, стакан воды, ложка сахара, яблоко и лимон, и много пряностей. Глинтвейн.

Он чувствовал себя старой сводней. Юношеская склонность к вуайеризму с годами приобрела странную форму

- подглядывать стало интересно не за людьми, а за чувствами. И по возможности слегка моделировать

ситуации.

Это была та самая ситуация, в которую Снейп ни за что бы не поверил, если бы не видел собственными

глазами, хотя он никогда не был "Фомой", и верил в Бога, и признавал, что "есть многое на свете, брат

Горацио, что и не снилось нашим мудрецам".

Драко Малфой тащит на себе полумертвого Гарри Поттера.

В ту ночь Снейпу не спалось, настроение было ни к черту, и он поднялся на Астрономическую башню -

развеяться и заодно слупить с десяток-другой баллов с какой-нибудь милующейся парочки.

Он стоял в конце коридора, у окна, скрытый портьерами и тенями, курил, ждал, созерцал пустой школьный

двор, не думал ни о чем особенном - так, обычные мысли: что патента на Усиливающее Зелье он, скорее

всего, опять не получит, что Сольвейг пыталась выпросить у него шкурку бумсланга, а он, естественно,

не дал, и девочка обиделась, а шкурку из кладовой все равно кто-то стащил, что Малфой совсем зарвался

и пора приструнить мальчишку (и не он ли заколдовал снитч?), что Поттер сгинул, а Господин не вызывал

его - значит, доверие потеряно окончательно, и что есть ли вы вообще мысли, которые могут его

тревожить?

А потом он увидел их - тоненькую светловолосую фигурку в черной робе и полосатом бело-зеленом

слизеринском шарфе, которая волочила к замковому крыльцу вторую - неподвижную, в ало-золотой

гриффиндорской квиддичной мантии.

Ему понадобилось минуты две, чтобы осознать, что он увидел и отойти от шока. Но, добравшись до

больничного крыла, он обнаружил там только Поттера и даже на какой-то момент задумался, не задремал ли

он стоя.

Поттер был при смерти - полежи он в снегу еще немного, он замерз бы насмерть раньше, чем истек кровью.

А потом весь оставшийся семестр Снейп наблюдал за ними. И хотя Малфой изо всех сил старался вести себя

так, как будто ничего не случилось, Северус видел, что он в растерянности. Трудно оставаться врагом

тому, кому спас жизнь, гораздо труднее, чем наоборот.

Он не смог бы ответить на вопрос, чего он ждал от этих странных отношений. Его тревожила дальнейшая

жизнь юного Малфоя; больше всего на свете ему не хотелось, чтобы судьбу мальчика решили, не спросив

его самого. Дружба с Гарри Поттером могла избавить Драко от этого рока. С другой стороны, Снейп

физически не мог доверять человеку, носящему фамилию Поттер. Он знал, что так называемая дружба

Поттеров делает с людьми. Этой судьбы для своего лучшего ученика Снейп тоже не хотел.

И все-таки он был рад - хотя об этом никто и не догадывался, - когда из всех шестикурсников Хогвартса

к нему на курсовой проект записались именно Малфой и Поттер.

Теперь именно из-за этого Снейп и чувствовал себя старой сводней. И, конечно, извращенцем - потому что

все привычки юности вернулись моментально, стоило ему увидеть присосавшихся друг к другу Малфоя и