Семен Кирсанов: Собрание сочинений. Т. 3. Гражданская лирика и поэмы

Уплыл четырнадцатый год
в столетья — лодкою подводной,
печальных похорон фагот
поет взамен трубы походной.

Как в бурю дуб, война шумит.
Но взмаху стали ствол покорен,
и отшумели ветви битв,
подрублен ствол войны под корень.

Фридрих Великий,
подводная лодка,
пуля дум-дум,
цеппелин…
Унтер-ден-Линден,
пружинной походкой
полк оставляет
Берлин.

Горчичный газ,
разрыв дум-дум.
Прощай, Берлин,
и — в рай!..
Играй, флейтист,
играй в дуду:
«Die Wacht, die Wacht
am Rhein…»

Стены Вердена
в зареве утр…
Пуля в груди —
костеней!
Дома, где Гретхен
и старая Mutter, —
кайзер Вильгельм
на стене…

Военный штаб.
Военный штамп.
Все тот же
Фриц и Ганс,
все та же цепь:
— В обход, на степь!
В бинокле
дым и газ.

Хмурый старик,
седина подбородка —
Людендорф:
— Испепелим! —
…Фридрих Великий,
подводная лодка,
пуля дум-дум,
цеппелин…

Пуля дум-дум…
Горчичный газ…
Но вот: — Ружье бросай! —
И вот, как тормоз Вестингауз,
рванул — конец — Версаль!..

Книгопечатня! Не найти
шрифта для перечня событий.
Вставайте, трупы, на пути,
ноздрями синими сопите!

Устали бомбы землю рвать,
штыки — в кишечниках копаться,
и снова проросла трава
в кольце блокад и оккупаций

Спят монументы
на Зигес-аллее,
полночь Берлина —
стара…
И герр капельмейстер,
перчаткой белея,
на службу идет
в ресторан.

Там залу на части
рвет джаз-банд,
табачная
веет вуаль,
а шибер глядит,
обнимая жбан,
на пляшущую
этуаль…

Дождик-художник,
плохая погодка,
лужи то там,
то тут…
Унтер-ден-Линден,
пружинной походкой
красные сотни
идут…

Дуют флейтисты
в горла флейт,
к брови
прижата бровь,
и клятвой
на старых флагах алеет
Карла и Розы
кровь!

Огремлите, гарматы,
закордонный сумрак,
заиграйте зорю
на сребряных сурмах!
Та седые жемчуги,
слезы Запада-края,
утри, матерь божья,
галицийская краля.

Да что тебе, матерь,
это гиблое войско?
Подавай тебе, мать, хоруговь
да мерцание войска!
Предпочла же ты, матерь,
и не дрогнувши бровью,
истеканию воском —
истекание кровью.

Окровавился месяц,
потемнело солнце
по-над Марною, Березиною,
по-над Изонцо.
Люди шли под изволок
перемогой похода —
на Перемышль конница,
по Карпаты пехота…

Пела пуля-певунья:
«Я серденько нежу!
Напою песню-жужелицу
солдату-жолнежу [1] Жолнёры или жалонёры или жалонеры — 1) Нижний чин пехоты, носящий в строю на штыке ружья цветной флаг (жалонерский значок), служащий для указания места батальона или роты и для обозначения линии при построении войск. 2) Название солдат польской армии (чаще в историческом контексте). Примечание сканериста. ».
(Под шинелью ратника,
что по-польски «жолнеж»,
тихий корень-ладанка,
зашитая в полночь.)

Винтовка линейная
у тебя, солдате,
во всех позициях
умей совладать ей.
Котелок голодовки,
шинель холодовки
да глоток монопольки
у корчмарки-жидовки.

Ныла война-доля!
Флаги радужней радуг.
По солдату ходило
пять сестер лихорадок.
Сестрица чахотка
да сестрица чесотка,
милосердный платок
трясовицей соткан…

тебя в селе матка
да невесто-младо
(а в полях палатка,
лазарет-палата).
Лазаретное утро,
госпитальный вечер.
Аспирин да касторка,
сукин сын — фельдшер!

А кто ты есть, жолнеж,
имя свое поведай?
Слово матки исполнишь —
обернешься победой.
А тебе за победу,
або крест на пригорке,
або костыль инвалидный,
або медный «Георгий».

О, шумите, рушницы,
невелика потеря.
Артиллерия, вздрогни!
Упади, инфантерия!
Пролети, пуля-пчелка,
попади, золотея,
в лошадиную челку,
в человечье темя.

Покачнись, брате жолнеж,
умирая рано.
Под могилкой репейного
затянется рана.
А слезы матки с невестой,
позолотой играя,
утрет божия матерь,
галицийская краля.

Снарядами белых рвало и кромсало
защитную зону.
Уложила на месте шрапнель комиссара
N-ского дивизиона.