Беспечная уверенность русских в успехе подрыва крейсера дала англичанам массу доказательств против КГБ, который возглавлял Серов. Он предпочел пойти на сделку с британской МИ-6, нежели быть разоблаченным перед Хрущевым. И все последующие годы из Москвы в Лондон поступал поток секретной информации. Взрыв «Балтики» обрывал зависимость Серова от Никиты, но не устранял другой, еще более тяжкой. Внедрение Пеньковского неизбежно путало карты англичанам, во-первых, а во-вторых, все можно будет списать на него, своевременно ликвидированного.
Не просто крепко, а тяжеловесно мыслил Серов. Но по-другому не умел. Не за что было зацепиться и не на кого опереться. Все же ума хватило не взрывать «Балтику», и встреча «лицом к лицу с Америкой» состоялась. Правда, завербованный людьми Серова штурман «Балтики» сбежал в Нью-Йорк и попросил политического убежища, однако истинные мотивы бегства раскрыть поостерегся, хотя это и не спасло его от пули. Чья была пуля, так и не дознались.
О побеге штурмана Хрущев узнал от нью-йоркских газетчиков, накинувшихся на него с вопросами, рассчитанными на бурное развитие политического скандала. Ошеломительную новость следовало как-то уместить в голове. Хрущев задумался, переспросил, о ком идет речь, помотал головой, как ужаленный конь, и сокрушенно молвил в ответ:
- Что же этот молодой человек не обратился ко мне за советом и помощью? Я бы помог ему и деньгами. Ведь пропадет он тут у вас, пропадет, а жаль...
Можно ли было в той ситуации ответить лучше? Проблему «железного занавеса» Никита, не моргнув сострадательным тазом, свел к сугубо личной драме неуравновешенного молодого человека. И ведь поверили. Никакого скандала не случилось. Хрущев умел быть искренним, даже когда говорил неправду. Но в данном случае он точно знал, какой должна быть правда, когда посетовал, что пропадет несчастный. И тот пропал. Лицом к лицу с Америкой. Вот вам и вся правда.
А в Лондоне в те дни уже завязывались первые узелки дивной легенды, которой суждено было обернуться мрачной действительностью, скрытой от непосвященных между коварной былью и пафосной небылью. Во время обеда в роскошном ресторане на Трафальгар-сквер офицер Интеллидженс Сервис Дик Франкс попросил своего соотечественника, бизнесмена Гревила Винна наладить связи в советском Госкомитете по координации научно-исследовательских работ (в 1965 году он был переименован в Госкомитет по науке и технике). И назвал имя Пеньковского. Дик рассказал, чем занимается интересующий его комитет, пояснив, что эта хитрая организация служит прикрытием для офицеров разведки, добывающих секреты западных высоких технологий.
Британский разведчик был вознагражден, встретив в лице Гревила Винна джентльмена и патриота, готового послужить интересам своей страны хотя бы и в качестве простого связника. Откуда Дику Франксу было знать, что его отзывчивый собеседник уже три года работает на советскую рези-дентуру в Лондоне. Гревила Винна завербовал легендарный нелегал Конон Молодый, работавший в Англии под именем Гордона Лонсдейла и приговоренный после провала к 20 годам тюрьмы. В фильме «Мертвый сезон» его блестяще сыграл Донатас Банионис.
4 ноября 1962 года Винна, отправившегося в Венгрию без всяких на то санкций, тайно вывезли из Будапешта в Москву, а еще через два дня было официально объявлено о его аресте. Минуло полтора года, и 22 апреля 1964 года в 17.35 состоялся обмен британского шпиона Гревила Винна на советского разведчика. Чудный такой нюанс: у них шпионы, у нас -разведчики. Причем сплошь благородные и самоотверженные. Обмен произошел на контрольно-пропускном пункте Хеерштрассе между Западным Берлином и Восточной Германией. В фильме эпизод показан красиво и, кажется, что недостоверно, но на самом деле все так и было: эффектный разворот советских «Волг», увозивших меланхолично улыбающегося разведчика к родимым березкам. Это и был Конон Молодый - герой и блистательная фигура высшего шпионажа. Не к месту будет помянуто, что Пеньковский работал на западные разведки под кодовым псевдонимом «Герой». Авантюристом он был изрядным, но вот героем - нет. Ни с какой стороны.
Недолго Молодый пожил на родной земле. Скоропостижно скончался, собирая грибы в подмосковном лесу. Он знал о подлинной миссии Пеньковского, а знать не должен был. Отсюда и сердечная недостаточность.
Читать дальше