Nataly - Михаил Абрамович Мильштейн

Семья все это время жила своей жизнью и своими заботами. Старший сын Игорь в 1950 году поступил на химический фа­культет Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. В те годы еврею поступить в Московский уни­верситет было трудно, но помогло знакомство жены с деканом факультета. Окончив университет, Игорь, однако, не получил той работы, о которой мечтал.

Еще хуже обстояли дела у младшего сына Вадима. Он в 1959 году закончил переводческий факультет Московского институ­та иностранных языков имени Мориса Тореза по специально­сти переводчик английского языка. Все его товарищи давно на­шли себе место под солнцем, а он все бегал в поисках работы. Куда бы он ни обращался, как только дело доходило до фами­лии, ему тут же под разными предлогами давали от ворот пово­рот. Вадим был готов на любую работу, связанную с его специ­альностью. Интересно отметить, что даже заведующая отделом кадров института всячески старалась помочь ему, но и ее за­ступничество не принесло результатов. Вспоминаю, как однаж­ды она позвонила ему домой и сказала, что одному из москов­ских банков срочно нужен переводчик, дала телефон с кем на­до переговорить и предупредила, чтобы он сразу же ей отзвонил по окончании беседы. Я присутствовал при этом разговоре. Сын тут же набрал номер телефона. Состоялся примерно такой диалог.

Мне сказали, что вам нужен переводчик английского язы­ка? — спросил он.

Да, и срочно. Вы могли бы приступить к работе уже сегод­ня? — ответили ему.

- Я могу приступить к работе хоть сейчас.

-Тогда давайте, приходите немедленно. Мы закажем вам пропуск. Как ваша фамилия?

Как только сын назвал свою фамилию, настроение на другом конце провода резко изменилось. В конце концов, сыну сказали, что сегодня приходить не надо, когда он понадобится, ему по­звонят. Так обычно завершались и другие переговоры. Я всяче­ски пытался ему помочь, к кому только я ни обращался, но все мои потуги оказывались тщетными. Настроение у сына было от­вратительным. Вадим находился на грани срыва. И все же на­шелся один добрый человек, мой бывший подчиненный, кото­рый работал редактором спортивного журнала, освещавшего проблемы спорта за рубежом. Он без всяких вопросов тут же со­гласился принять сына на работу. К тому времени с момента окончания им института прошло больше года. Таковы «гримасы» прошлых лет...

Где-то проблема фамилии (вернее, национальности) не игра­ла решающей роли (как это было со мной), а где-то она служила непреодолимой преградой (как это было с моим младшим сы­ном). Все зависело от взглядов и убеждений тех, кто решал воп­росы приема на работу. Самое любопытное в истории с моими сыновьями было то, что оба они по паспорту числились русски­ми, поскольку их мать, моя жена, была русской. Даже моя внуч­ка Оля испытала на себе «пагубное» влияние фамилии Мильштейн (мать ее тоже русская), но тем не менее с гордостью про­должала ее носить и после своего замужества. Спасибо Георгию Аркадьевичу Арбатову и его тогдашнему заместителю Виталию Владимировичу Журкину, которые помогли ей устроиться на ра­боту в Институт США и Канады.

Дальнейшая судьба Вадима сложилась, впрочем, вполне бла­гополучно. Он стал доктором исторических наук, проработал в Швейцарии около пяти лет и затем долгие годы трудился в од­ном из гуманитарных институтов Академии наук СССР.

Мои взаимоотношения с ГРУ в тот период носили сугубо фор­мальный характер и касались главным образом получения тех или иных информационных материалов. Поскольку моя кафедра в Академии была переименована в кафедру разведки и вооружен­ных сил иностранных государств, мы помимо изучения «против­ника» выполняли теоретические задания, касающиеся вопросов стратегической и оперативной разведки. Обучали будущих специалистов принципам и методам работы с техническими средст­вами разведки, в том числе с космическими и радиотехнически­ми. Меня как начальника кафедры время от времени приглаша­ли в Главное разведывательное управление на отдельные совеща­ния, сборы начальников разведок округов, показ новейших дос­тижений военной техники. Конечно же, я не имел никаких кон­тактов с агентурной службой.

В ГРУ в 60-е годы заместителем начальника управления слу­жил мой близкий друг генерал-полковник X. Мамсуров.

Этот необыкновенный человек, будучи в годы гражданской войны в Испании советником республиканского правительства по ведению партизанской войны, за участие в боевых действиях был награжден двумя боевыми орденами. В Испании его знали многие. Генерал общался с Эрнестом Хемингуэем, дружил с Ми­хаилом Кольцовым, Ильей Эренбургом. Там он познакомился и со своей будущей супругой. По возвращении из Испании Хаджи-Умар Джиорович Мамсуров продолжал работать в Главном раз­ведывательном управлении.