Валентин - Richard Dlinnyie Ruki - korol'-

– Нехорошо, – сказал я с мягким укором, – перекладывать решение проблем на потомков.

Он посмотрел исподлобья.

– Почему нехорошо… если можно?

– Они же слабые, – пояснил я, – хилые, никчемные, вялые, изнеженные, демократичные, ничего не знают и не умеют, хотя уверены, что ого-го какие… Жаль, утро наступило и все испортило, как обычно и бывает! Мы с графиней только-только начали было взаимовыгодный диалог культур и, главное, полов. В общем, пойдемте завтракать, а то Бобик все пожрет!

По дороге в столовую я подумал о словах несчастного барона, что до столицы Бурнандов всего трое суток верхом, это для Зайчика совсем пустяк, можно заскочить к местному королю, пообщаться, все-таки соседи, вдруг да его тоже удастся уговорить подписать договор коллективной безопасности…

Но все-таки, как ни гнал от себя сентиментальную мысль, что надеюсь спасти жизнь юного романтика, она возвращалась снова и снова, напоминая, что не такой уж я и бесчувственный политик. И хотя да, народ – это статистика, но отдельные единицы этого народа вызывают горячую симпатию и желание как-то им помочь или хотя бы спасти.

Но, конечно, о бароне только вскользь, мельком, мы же правители, а главное – договоры, обсуждение стратегического положения в мире, геополитические расклады сил и влияний…

В трапезной комнате все уже снова за столом, но сейчас все еще печальнее и торжественнее, а я чуть не забыл, что после завтрака юный барон поспешит в столицу, чтобы успеть на собственную казнь.

Старый лорд за минувшую ночь осунулся, скулы выпирают острее, а щеки запали. В глазах болезненный блеск, но держит спину прямой, а плечи гордо разведенными в стороны. Честь рода не посрамлена, а это главное, ибо нет отдельных людей, а есть род, что идет из тьмы веков и должен пронести в будущее образцы чести, верности и достоинства.

– Приятного аппетита, – сказал я с натужным оптимизмом. – Надеюсь, у всех все хорошо… в смысле, не посрамим сейчас, не посрамим и в будущем.

Старый лорд наклонил голову.

– Не посрамим.

Я кивнул всем завтракающим, распределяя приветствие от лорда и его сына на дочерей, священника и ту леди, что вообще не проронила ни слова, а только снова осмотрела меня так, словно уже купила и теперь не понимает, зачем я ей нужен.

– Как у вас тут, – сказал я, – э-э… празднично.

Никто не ответил, а я сел, подцепил на кончик ножа прорумяненный кус оленины, но не успел отправить в рот, как священник сказал с осуждением:

– Не сказав благодарственной молитвы?

Я проворчал с угрозой:

– Святой отец, вы богохульствуете, полагая, что Господь не услышал моей мысленный молитвы. Это даже тянет на кощунство! Вы давно сами были на исповеди?.. Нужно сообщить в коллегию. У меня там есть кое-какие связи, пусть с вами поработают поплотнее.

Он вздрогнул и поспешно опустил взгляд в тарелку. Дочери лорда печально улыбнулись мне, я подмигнул, жизнь не кончается, и хотя жизнь молодого барона прервется, но сколько в славном роду Хрутеров погибло молодых и сильных героев, тем самым обеспечивая ему грозную славу и уважение в рыцарском мире?

Старый лорд и молодой это понимают, даже их жены, обе за столом с такими строгими, постными лицами, что даже как будто гордятся, одна тем, что ее сын красиво поднимется на помост и положит голову на плаху, а другая – что муж у нее такой доблестный и благороднейший герой, верный слову чести.

Я поел быстро и больше для вида, на самом деле всегда могу перекусить и в своей комнате, и в седле, а такие совместные трапезы только для общения и сбора некоторой информации.

– Все очень вкусно, – произнес я традиционную фразу и поднялся, – с великим сожалением прошу позволения откланяться…

Лорд кивнул, сейчас не до гостей, даже таких знатных, лицо застывшее, но вздрогнул, словно пробудившись, вперил в меня требовательный взгляд.

– Ваше Высочество, мы в крайнем долгу перед вами…

– Пустяки, – ответил я легко.

– Вы спасли больше, – сказал он, – чем жизнь моего сына! Вы спасли его и нашу фамильную честь.

Я ответил надлежаще высокопарно:

– Это был мой долг.

– Я рассчитываю, – договорил он, – вы не уедете немедленно, а погостите у нас еще хотя бы пару дней. Мы просто обязаны хоть чем-то отплатить вам за такую великую услугу!

Я поклонился, пробормотал в затруднении:

– Пару дней… это слишком… но на сутки постараюсь задержаться… Хотя вы понимаете, я человек женатый…

В его глазах, как и на лицах остальных, я прочел жалостливо-брезгливое, что не просто женат, а, прости Господи, еще и консорт, но он лишь кивнул и обронил: