Unknown - Постникова Екатерина. Белые Мыши на Белом Снегу

Я узнал, хотя и не мог поверить в это: неужели Зиманский?.. Он сорвал шапку, и я увидел у него обширную плешь, покрытую мелкими родинками, словно веснушками. Лицо тоже сильно износилось, и мы теперь совсем не производили впечатления людей с пятнадцатилетней разницей в возрасте: я все еще выглядел очень молодым и вызывал материнские чувства у сорокалетних женщин.

- Ну, Эрик! - Зиманский повернул меня к свету. - Ну, привет... братишка.

С собой он принес большой туристический рюкзак с потертыми лямками и туго затянутыми ремнями и с облегчением поставил его на пол в прихожей. Я, все еще крайне озадаченный, пошел ставить чайник, а Зиманский уселся разбирать вещи и кричал мне через всю квартиру:

- Я Хилю видел! Да-да, серьезно. А она здорово пострашнела, на мать похожа становится. Толстая, переваливается, как утка... Немного ты потерял! Слышишь меня?

- Слышу, слышу, - я тоже видел бывшую жену, но не считал, что она выглядит так уж плохо. - Ты варенье будешь? Наша машинистка меня угостила, апельсиновое.

- А-а, это та, которая тебя усыновила, в конторе? Как она, родила?

- Да, у нее мальчик - тоже Эрик.

- Ну, надо же! - захохотал Зиманский. - Это любовь!

- Все бы тебе издеваться, - я вернулся и стал смотреть, как он раскладывает по полу какие-то сшивки топографических карт, плотные бумажные пакеты, пачки фотографий, топорик, моток электрического шнура, фонарь, несколько теплых свитеров, "кошку" с тросиком, монтировку. Руки у него загрубели и были содраны на костяшках, словно ему пришлось с кем-то драться. А глаза меня просто поразили - они горели лихорадочным, почти сумасшедшим огнем, способным, кажется, поджечь все вокруг.

- Эрик, - он поймал мой взгляд, - а я тебя не стесню, если поживу какое-то время? Мне, видишь ли, пока некуда деться...

- Ради Бога, - я присел рядом с ним на корточки и взял в руки сложенную карту. - Что это?

- Это... - Зиманский посмотрел и усмехнулся, - это планета Земля. Планета, которой не существует. Сам не знаю, для чего я ее взял, мне эта карта и не нужна.

Я расстелил на досках пола огромное, закатанное в целлофан полотно:

- Какие-то части... Острова, что ли?

- Материки, - он весело засмеялся. - Ты все такой же дремучий и дикий. У вас, конечно, своя география, но нельзя же не знать, что на нашей планете...

- Погоди! - невольно перебил я. - А твое письмо? Зачем ты это опять - "у вас", "у нас"...

- А письмо - это просто так, - Зиманский посерьезнел. - Уж больно Хиля рвалась мир посмотреть, вот я и решил ее остудить немного. Боялся, дел натворит, потом не выкрутишься. Знаешь, Эрик, она ведь не побоялась бы тебя бросить, лишь бы увидеть место, где существует телевидение. Нашла, тоже мне, диковинку...

- Ну, она меня и так бросила, - я все еще разглядывал карту. - А где наша страна?

- Во-от тут, - он очертил пальцем небольшой участок материка с полукруглым словом "Евразия". - Значительная территория. Соседние страны гораздо меньше.

Я не верил ни одному его слову, но слушать было занятно.

- А вот тут - мы, - Зиманский обвел еще один участок. - Видишь, как интересно? На первый взгляд выходит, что наши границы заходят друг за друга. Но это - не границы в обычном понимании, тут совсем другое... Карта старая, семидесятого года, по ней не видно, как все обстоит на самом деле. Тогда вас вообще не наносили, считалось как бы, что вас и в природе нет.

Засвистел чайник.

... - А потом у нас на станции взорвалась бомба, - рассказывал он через несколько минут, старательно дуя в чашку, будто пытался загасить в ней пожар. - Представляешь, заступаю утром на дежурство, и вдруг ка-ак даст! - очнулся уже на газоне, башка разбита, кровища хлещет...

- Как это - бомба? - удивился я, вспомнив рассказы северян о ядерных взрывах. - Какая?

- Не знаю. Обычная бомба. Говорят, почти полкило тротила. Это вещество такое, взрывчатое. Серьезно станцию раздолбило, ни одного стекла, потолок в машинном зале обрушился, вся проводка к черту... Ты так не смотри, теперь это в порядке вещей.

- А кто... ну, кто это сделал?

- Террористы, - буркнул Зиманский, делая осторожный глоток. - Хороший у тебя чай, вкусный.

- Ты погоди, какие террористы? Кто это?

- А черт знает. Ведь не поймали... - он невесело улыбнулся. - Сам знаешь, не пойман - не вор. Ну, а я, недолго думая, рюкзачок собрал и - огородами. Суматоха, паника, сигнализация воет... на меня дежурная даже не посмотрела, когда я пропуск свой в щель вставлял. Лицо знакомое - и ладно. Потом-то, ясно, спохватились, да только где ж меня искать?

- Так ты просто сбежал, что ли?