Мирза Раздолбаев - Тотал рекол. Жизнь третья.

Пытаясь бороться со звоном в голове, Кухтыль стал обреченно подниматься, попутно шаря глазами в поисках рыбы и авоськи с другими продуктами. Рыба лежала на асфальте под присмотром гражданки пенсионного возраста, а продукты держал какой-то помятый гражданин кавказского вида. Он пялился на продукты, а не куда-нибудь еще. Гражданка ехидно улыбалась, предвкушая, видимо, справедливое возмездие террористу, ворвавшемуся в городской транспорт с рыбой наперевес. Наверное ее очень расстроило, что Кухтыля при этом не заковали в кандалы. Ну, или, худой конец не надели на него наручники, а заставив взять свою рыбу с продуктами, банально повели в ближайшее отделение милиции. Причем, помятый гражданин кавказской национальности, вынужденный отдать продукты, сразу же растворился в толпе зевак.

До отделения дошли молча. Там уже сидели обладательница блестящих ягодиц спиной, летняя шуба в очках и видимо перегарный мужик с фингалом — свидетели и потерпевшие. Четырех концертных костюмов не было. Все они внимательно читали какие-то бумаги. Кухтыля усадили за стол с настольной лампой, на стол же положили продукты и уже вновь погибшую рыбу, предварительно застелив стол газетой «Правда» за понедельник — эту газету Кухтыль помнил, так как в четверг готовил по ней политинформацию для комсомольской ячейки. Конопатый сержант сел сбоку на стул, закинув по-деловому ногу на ногу, достал чистый лист бумаги и включил лампу. И тут рыба сказала "Ррр!". Вернее, это всем показалось, что она это сказала, а на самом деле рыба открыла пасть и вновь пустила жуткие кровавые пузыри. Обладательница прелестных ягодиц завизжала — что вероятно совсем не нужно было делать — рыба от крика сильно дернулась, ударила по столу хвостом, сбив лампу на пол. Сержант от неожиданности выронил бумагу и шарахнулся в сторону. При этом треснул стул и милиционер, потеряв равновесие, грохнулся на пол, изо всей силы задев кухтылев подбородок. «Наверное в детстве конопатый сержант занимался каратэ…» — снова не успел подумать Кухтыль…

— Да долбани ты ее чем-нибудь! Бля! Бутылкой! Оуууу, мам… — Орал голос откуда-то сбоку.

— Товарищ лейтенант! Вон она! Вон! Бля! Там же протоколы! — Орал в ответ голос конопатого сержанта.

Потом слова опять исчезли и стало совсем тихо, только в голове что-то звенело очень противно. Время снова потекло медленно и неторопливо. Было темно и приятно. Но приятно долго не бывает и через бесконечность снова заорали голоса со всех сторон. Слышались топот, возня и крики:

— Где мой пистолет?! Еб твою мать! Где, блядь, пистолет?!

— Вон, на стуле кобура! Не стреляй! Бля!.. Сука! Она кусается!

И опять тишина… Темно, тепло, где-то птицы чирикают…

— Застрелю нахер! Бля… Стой! Так… Ногой… На хвост! Держи!!! Ё… Уф…

Внезапно лоб Кухтыля почувствовал, как на него легла ладонь, вытирая капли пота, а чудный женский голос спросил:

— Вам легче?

Кухтыль открыл глаза и увидел, что у прекрасных ягодиц оказывается очень красивое лицо, которое умеет улыбаться. А еще оно спрашивало как его, Кухтыля, зовут…

…Комната в отделении превратилась в модель Армагеддона. Светлые силы в лице представителей закона — грязные, взъерошенные, тяжело дышащие и обалдевшие прижимали к полу своими телами то, что когда-то было рыбой, видимо темной, хоть и треской. Это была победа. Свидетели вероятно скрылись в разгар сражения. А еще светлые силы ни слова не сказали выходящим через некоторое время и державшимся за руки Кухтылю и прелестным ягодицам с красивым лицом. Молодые люди рыбу с собой не взяли. Видимо потому, что была пятница, а рыбный день только по четвергам.