Юна - ВЫСМАТРИВАТЕЛЬ file

Он рассматривал этих людей, ожидая своей очереди, и вдруг среди оценщиков Дариус заметил первого встречного – в шляпе со встроенным зеркалом, взгляды ненадолго сошлись, и этот человек сразу же вышел – так, как будто подавал некий знак, и стоило, конечно же, переждать, но Дариус немедленно пошёл за ним, и они двигались, пока не замыслилась улица. Показалась знакомая площадь, и круг был завершён, а в центре этого круга стояла отравленная толпа, которая приставала к уроду.

Он почувствовал колючую интуицию, и надо было уходить, хоть мыслями уходить, прямиком в сослагательное наклонение, но что-то тянуло его назад, что-то призывало, хотя он испытывал страх, и лучше было сразу убежать, но он не мог убежать: случилась мразь человеческая – то, как они судили его, били его – брошенного урода. И Дариус зашёл туда, в самую слякотину толпы, и там лежал этот урод – страшный поступок, который кто-то не довершил. Он взял его на себя, подошёл и сказал: я беру его на себя , и они морщились гадливо: урода забрал. И он понёс его прямиком в собственный дом. Сел у стены и попробовал рассмотреть, что это за поступок и кто его мог совершить, но очень ненадежная история крепилась, и всё время выскальзывало, ходило сквозь пальцы, так что он начал расстраиваться по поводу отсутствующих зацепок, но тут что-то показалось – такая небольшая дуга, блестящее лезвие, такая небольшая зацепка.

Он потянул за неё, и сразу стало так тяжело, так плохо, но нужно было довести до конца – поступок, который он взял на себя, и это была смерть, теперь он понял, что эта была смерть, клубок ядовитых мыслей, которые раскидывали злыдни. И Дариус попытался вырвать изнутри, но поступок уже начался, и недобрая дрожь: внимание, поправьте волосы, снимите ботинки . Что это была за чушь? Попался, попался... Тихий прозрачный сон проникал в его голову – Дариус засыпал, и тонкое понимание: это злыдни напали, выловили на жалость, на поступок поймали, и это был не поступок, но смерть.

Он вывалился на пол и сел, угнездившись, в углу, с захваченной головой. Дариус сидел и давил на вискú, как будто бы хотел избавиться от судьбы, но она продолжала томиться внутри головы, и то, что он старался передавить, – оно не уходило, как фантомная боль неотпущенных мыслей и всё, что не удалось проговорить. Он входил в неизведанное, и тонкая нитка сознания вот-вот должна была оборваться, но что-то удерживало его, что-то не давало унестись – взгляд, идущий со стороны. Он чувствовал его лицом, этот взгляд.

Дариус обернулся и увидел, что ибога сидела в соседнем углу, и вот оно почему не рвалось: она же думала его через себя. Это истина, которая подбросила его сердце как победителя вверх, и человек был спасён. Ибога думала его, и тонкая река текла по его щекам, он растирал её чернилами рук, и смутные буквы на лице – спасибо, спасибо . Он смотрел туда и видел, как она переливается, всё, что ей нужно, – светиться, просто светиться и просто быть: ты блестящая, такая блестящая, блеск – это отражение, и нет никакой беды…

Он подозвал девушку к себе, они сплелись в кулачок и думали этот мир, пока поступок не утратил своего влияния.

*******

Всё вокруг – свет, а предметы – сгустки света, и куда ни приди, везде можно найти, и даже в магазинах расплачивались деньгами, а сдачу давали светом, и простой электрической мысли хватало, чтобы разжечь приличный разговор. Человек – это две точки зрения или целый человек зрения. Озарения – сигнальные ракеты, дающие ориентир к спасению.

Теперь они летали над его головой, но общий смысл пока не ожил. Гюн вышел на дорогу и кликнул одного из возничих, стараясь не нарушать запрет на широкие горизонты, продолжая смотреть себе под ноги, где парили воздушные скаты, провожающие людей, скатами-дорожка или как по накатанной скат. Пока он мучил словарь, из толпы выделились самые правдоподобные, и он начал продвигаться по лицам как по картам, захватывая прохожих в обозначенный маршрут. Он двигался туда, где происходят наития, и это расстояние можно было преодолеть с помощью возничих.

Возничие – это был особенный народ, представители которого появлялись во всех местах сразу, и даже если кажется, что глушь и никого нет, то там непременно окажется возничий, раскинет атмосферу и привезёт с собой манию созвездий. Каждый из них мог трясти сердце быстрее, чем оно билось на самом деле. Они грузили человеческое прошлое и вывозили его туда, где мир исполнялся как желание, пожалуйста, употребите виски или используйте курительный чай , но возничие перемещали иначе.