Unknown: i 691720444028e750

Не всегда легко принять мудрость Любящей Матери, особенно если сначала появляется Нелюбящая Мать. Последняя представляет собой архетипный образец, который занимает место нашего внутреннего учителя, предлагая легкий выход из положения.

Нелюбящая Мать не готова лично чем-то пожертвовать или сделать что-либо ради нас. Вместо этого она стремится баловать нас, но при этом всегда готова бросить нас. Подобно крысолову, она заманивает в ловушку, давая понять, что исполнит наши желания, чем соблазняет нас гоняться за ней, ведя к нашей собственной погибели. Ее поведение бывает двух типов: она либо проявляет холодность (отстраненность, равнодушие), либо готова «задушить» ребенка своей любовью, чрезмерно балуя его и потакая капризам.

Равнодушная мать бросает человека в момент нужды, как ребенка на пороге дома. Она говорит: «У меня есть то, что ты хочешь, но я не дам тебе этого, пока не получу того, чего хочу я. Я буду игнорировать тебя, пока не будет помоему. Мне все равно. Тебе никто не поможет, справляйся сам. Твои нужды не важны для меня. Ничего от меня не ожидай, потому что ничего от меня не получишь».

Потакающая мать манипулирует через лесть. Она всегда дает что-то вместо себя. Она щедра на потоки сентиментальных излияний, однако, по сути, говорит: «Я не настолько пекусь о тебе, чтобы отдать частичку самой себя».

Если малыш приходит к матери за объятием, она дает ему конфетку и просит поиграть во дворе. По мере роста ребенка, эта модель поведения развивается. К тому времени, когда ребенок достигает подросткового возраста, он уже знает, как надавить на родственные отношения и получить от родителя видеоигру, мотоцикл или машину.

У Сьюзен была тенденция играть роль потакающей матери. Она призналась Кэролайн и Брайену: «Не знаю, что происходит с моей четырнадцатилетней дочерью. Какимто образом она всегда знает, как надавить на меня. Она знает, как заставить меня чувствовать вину и таким образом получить все, что хочет». Сьюзен с детства приучила дочь ставить мать в положение виноватой, после чего давала ей что-то, что могло на время удовлетворить желания дочери.

Та рано поняла, что если мамочка не планирует отдавать ей себя, то ей придется за это хорошо платить, и в четырнадцать лет дочь уже просила у матери мотоцикл. Благодаря консультациям психолога Сьюзен научилась должным образом вести себя со своей дочерью и предоставлять ей необходимую заботу, после чего ситуация резко улучшилась.

Критику Нелюбящего Отца переносить очень тяжело, но метание между Любящей Матерью и Нелюбящей Матерью может быть еще более разрушительным. В одно мгновение мы чувствуем безусловную любовь того, кто воспитывает, обучает и ведет нас, а в следующее — этот человек становится холодным, как лед, будто ему не важно, живы мы или нет. Такие метания между двумя крайними состояниями заставляют нас испытывать боль и чувствовать, будто нас предали.

В некоторых первобытных обществах, где люди жили охотой и собиранием растений, смертная казнь была заменена наказанием от Нелюбящей Матери, что считалось хуже смерти. Когда кто-то грубо нарушал законы племени или законы веры, он превращался в «призрака», в «тень».

Никто не имел права предложить ему пищу, убежище или даже просто признать его существование. Членам племени больше не позволялось смотреть на такого человека или разговаривать с ним. Те, кто нарушал этот запрет, разделяли участь несчастных и тоже становились отвергнутыми.

Подобная форма отторжения оказывала столь сильное воздействие, что, в конечном счете, отверженные члены племени теряли рассудок и даже не утруждали себя ношением одежды. Под давлением коллективного сознания племени они действительно превращались в призраков.

Мир истосковался по Любящей Матери. Все жаждут ее — ее чудесного прикосновения, глубины чувств, ее близости и искренности, которую они получали (или должны были получать) в детстве. Мы ищем безусловную любовь во всех взаимоотношениях, в которые мы вступаем, и готовы взамен отдать все, что имеем, лишь бы получить ее; на самом же деле единственное, что нам надо сделать, — разбудить собственного внутреннего учителя.

Чем больше мы развиваем архетип Любящей Матери, тем меньше вероятность нашего попадания в какие-либо взаимозависимые отношения. Воспитанные собственным внутренним учителем, мы не будем полагаться на других, чтобы почувствовать себя целостными. Мы сможем должным образом отдавать и получать. И отдавая частицу себя, свои силы и время, когда требуется, мы не будем чувствовать себя опустошенными. Мы также сможем любить бескорыстно, поскольку наши потребности были удовлетворены, и поскольку мы знаем, что «материнская любовь дается нам не для того, чтобы испортить нас потаканием, а чтобы смягчить наши сердца, дабы и мы, в свою очередь, могли смягчить добротой [сердца] других людей».