Unknown - ИСТОРІЯ

„во 1-х, что он с прискорбіем видит, как Россія длит открытіе общаго конгресса, и как от того страдает Пруссія;

„во 2-х, что он, узнав короче положеніе Поль-

13*

ш

1807. Біи. убедился в невозможности дать этой стране независимое существованіе;

„в 3-х, что он желает возстановить Короля, без всякаго посторонняго участія,

и „в 4-х, что он ожидает присылки от Короля доверенной особы, для заключенія мира и для возвращенія ему областей до Эльбы, занятых французскими войсками" ( 7).

4-го (16-го) февраля, прибыль Вертран в Мемель; вместе с ним пріехал присланный Беннигсеном, прусскій маіор Клюкс, с письмом, в коем русскій главнокомандующій убеждал Короля не верить обманчивым предложеніяме Наполеона: „Изъявляемая им наклонность к миру — писал Веннигсен — выказывает разстройство французской арміи. Смею уверить Ваше Величество, что победа над нею неотъемлема, если я получу подкрепленія; тем неменее однакоже переговоры с Наполеоном могут послужить Союзникам для выигранія времени" ( 8).

Прусскій Король был недоволен тем, что Беннигсен, без его разрешенія, дозволил Бертрану пріехать в Мемель, и хотя допустил его к себе и принял Наполеоново письмо, однакоже, не входя в дальнейшія объясненія, отправил его к своему министру иностранных дел Цастрову, который, вместе со многими другими лицами, близкими к Фридриху-Вильгельму, убеждал Короля открыть переговоры с Наполеоном. Тогда-же состоявшій при главной квартире Беннигсена, прусскій подполковник Кнезебек писал к генералу Шарнгорсту вымышленныя известія о „свирепости Московитов, кои—по словам его—разоряли Пруссію с умыслом прикрыть пустынею свою страну" и заклинал своего друга „уговорить Короля, что-

229

бы он согласился на мир, если предложенія На- іво7. полеона будут сколько нибудь сносны. Напротив того, Гарденберг полагал, что Наполеон, изъявляя наклонность к миру, имел в виду лишить Пруссію содействія Россіи и Англіи, чтобы вернее поработить ее; по его мненію, следовало, немедленно известив петербургскій и лондонскій дворы о предложеніях непріятеля, объявить, что Король пребудет верен своим союзникам. Сообразно тому, генерал-адъютант Короля, полковник Клейст, ввечеру 5-го (17-го) февраля, отправился в главную квартиру Наполеона, как для разведанія о его намереніях и о состояніи французской арміи, так и для выигранія времени; а три дня спустя был послан в Петербурга капитан Шёлер, с известіем о предложеніях Наполеона и с предоставленіем ответа на них Россійскому Моиарху. Император Александр отвечал Королю: „Я не противлюсь открытію переговоров с Наполеоном, но они должны быть общіе для Россіи, Англіи и Пруссіи, ведены в земле неутральной, наирим. в Галиціи, и Наполеон должен предварительно объявить условія, могущія послужить основаніями общаго мира". На письмо Короля, доставленное Клейстом, Наполеон отвечал изъявленіем готовности к миру и к созванію конгресса в Мемеле ( u), но не объявил своих условій, и по тому переговоры не имели никаких последствій.

Армія Беннигсена, по отступленіи к Кенигсбергу, считала в рядах своих, влесте с прусскими войсками,, около 50,000 человек ( 10); присоединеніе 6-й дивизіи Седморацкаго и некоторых других войск могло усилить ее десятью тысячами человек регулярных войск и 6,000 казаков. При

230

1807. всем желаніи нашего полководца воспользоваться ослабленіем непріятельской арміи и действовать наступательно, оп, не получая обешанных ему подкрепленій, отчаявался в успехе. Пехотные полки, большею частью, находились в однобаталіонном составе; в егерских полках было всего по 300 или 400 человек. Прибытіе 1-й дивизіи, в составе коей находилась и вся гізардія, замедлилось недоразуменіями, возникшими со стороны своенравнаго Короля Шведскаго. Генерал Беннигсен уже начинал чувствовать припадки болезни, в последствіи совершенно разстроившей его здоровье. Упадок дисциплины в войсках—следствіе неуместной снисходительности Беннигсена—подорвал доверіе к нему подчиненных ; в главной квартире арміи судили его действія и необдуманно разглашали все то, чему следовало оставаться в глубочайшей тайне. Присланный к нему в помощь генерал Кнорринг— тот самый, который в последствіи выказал столь явно свою неспособность — подавал пример неприличнаго обращенія с главнокомандующими Говорят, будтобы разномысліе между ними однажды дошло до того, что оба взялись за эфесы своих шпаг. Свидетель ссоры вождей, генерал-квартирмейстер Штейнгель едва успел помирить их. Кшандовавшій особым корпусом на левом крыле арміи, генерал-лейтенант Эссен (Иван Иван.) позволял себе распоряжаться и делать представленія Государю мило главнокомандующего! 11). Все эти непріятности побудили Беннигсена просить о увольненіи от предводительства арміей, при чем он изъявил готовность остаться при войсках и служить под чьим-бы то ни было начальством. Император Ллександр. выслушав донесенія флигель-адъютанта Бенкендорфа, и по-