Unknown - ИСТОРІЯ

1807. Отступленіе Беннигсена, после битвы при Прейсиш-Эйлау, к Кенигсбергу дало возможность Наполеону разгласить во всей Европе бюллетени о новой блистательной победе, одержанной им над Русскими. В действительности-же наши войска, отступив к Кенигсбергу, находились несравненно в лучшем положеніи, нежели французская армія, удалившаяся от источников своих средств в опустошенную страну. Прусскія местныя начальства, соревнуя между собою в усердіи к защитнику их Монарха, снабжали наши войска продовольствіем, обувью, мастеровыми, врачами. Знатнейшіе кёнигсбергскіе жители составили общество для вспоможенія русским раненым. Для пользованія их прислали, Прусскій Король лейб-медика Герке, а жившій тогда в Митаве Людовик XYIII своего собственнаго доктора Дистеля. „Сожалею глубоко — писал развенчанный Французскій Король Беннигсену — что не могу принять участія в этой великой борьбе, делить с вами труды, а может быть, и славу" (*). Прусская Королева прислала Беннигсену двести фридрихсдоров для раздачи раненым,

225

изъявляя сожаленіе, что „несчастный обстоятель- и»?. ства не позволили ей сделать для храбрых русских воинов все, чего желало ея сердце" ( 2).

Положеніе Пруссіи было бедственно. Все прусскія области до самой Вислы, занятая Французами, подверглись разоренію. Король находился на окраине своих владеній, в Мемеле, и не имел уголка, где безопасно можно былобы хранить принадлежавшія ему драгоценныя вещи; по его желанію, казна, брилліанты, золотые и серебряные сервизы, и проч. были отправлены в Россію за прусским конвоем; лучшія лошади из казенных конских заводов также были переведены в Россію. Ненаходя места для формированія резервов, Король нросил Императора Александра о дозволеніи поместить их в Ковне и Юрбурге( 3).

Несмотря однакоже на то, что Наполеон довел до крайности одного из своих противников и готовился вторгнуться во владенія другаго, его собственное положеніе было весьма затруднительно. Переходы и биваки, под голым небом, в суровое время года, плохое продовольствіе и кровопролитныя битвы ослабили его армію; в особенности-же пострадала кавалерія—частью от безпрестанных четырех-месячных маршей, частью от дурнаго ухода за лошадьми, обычнаго Французам. В войну 1807 года, они, при движеніи от Майна к Одеру, везде находили возможность заменять набитых, либо изнуренных лошадей другими, захваченными в добычу и отнятыми у жителей страны. Когда-же, после перехода французской арміи чрез Вислу, многія лошади сделались негодны и не стало средств для замены их, большая часть кавалеріи, и в особенности драгуны, спешились. Солдаты и офицеры, прежде воевавшіе

т. п. 15

226

1807. в Италіи и Германіи, теперь находясь в негостепріимной стране. встречая на каждом шагу упорное сопротивленіе. терпя голод и холод, утопая в грязи, не видели конца своим бедствіям. Наполеон писал своему брату Іосифу: „Чиновники моего штаба, полковники, офицеры, нераздевались в продолженіи двух. другіе—четырех месяцев, (я еам не скидал сапог целыя две недели). валялись на снегу и в грязи, без хлеба, без вина и водки, питаясь картофелем и мясом, двигаясь взад и вперед \ силенныыи переходами, сражаясь на штыках и весьма часто под картечью, отправляя раненых в открытых санях за двести верст.... Мы ведем воину во всем ея ужасе. Среди этих необычайных трудов, все были более или менее больны, я-же никогда не чувствовал себя лучше, и даже потолстел»..., ( 4). Сама фортуна, тогда еще неоставившая своего любимца, казалось, предостерегала его от замыслов, носивших в недрах своих неслыханныя бедствія 1812 года!

Французская армія, лишась в прейсиш-эйлауском сраженіи целой трети наличнаго числа людей и теряя ежедневно по нескольку сот человек, поступавших в госпитали, либо истребляемых Донцами, имела необходимую нужду в отдыхе. Но Наполеон оставил свои войска на биваках в окрестностях Эйлау, в продолженіи целой недели, опасаясь, чтобы не сочли его побежденным, что могло оказать невыгодное вліяніе, как на вооруженія в ІІолыпе, так и на действія австрійскаго кабинета, враждебнаго Франціи, но несмевшаго принять сторону Россіи и Пруссіи. А. между тем, Наполеон, видя, что дальнейшее ведете войны не обещало ему никаких выгод. открыл переговоры с прусским правительством и старался побудить

_ 2 ?L

его к отделытому миру. С этою целыо, еще до ш сраженія при Эйлау, Талейран писал к тогдашнему прусскому министру иностранных дел, генералу Цастрову, что „Император!. Наполеон, желая обратить силы Прусской Монархіи на защиту Оттоманской Порты, предлагаете Королю не только мир, но и союз с Франдіей", и „что, в случае отказа в том, Е. В. иримет меры для низложенія Бранденбургскаго Дома" ( 5). За тем, эйлауская битва, возбудив в Наполеоне еще большія опасенія, побудила его предложить перемиріе генералу Бенігигсену, который отвечал, что „Император Александр норучил ему сражаться, а не вести переговоры", и вслед за тем, по воле Государя, обнародовал воззваніе к германским народам, призывая их вооружиться против Французов. Говорят, будтобы Наполеон, раздраженный такими действіями Беннигсена, приказал объявить в немецких газетах, чтобы он оставил русскую службу и немедленно явился на родину в Ганновер, под опасеніем лишиться находившагося там его наследствениаго именія ( с). Не успев заключить перемиріе с русским главнокомандующим, Наполеон просил у него дозволеніе генералу Бертрану проехать в Мемель к Королю Прусскому. Беннигсеп исполнил его желаніе. Письмо Наполеона к Королю Фридриху-Вильгельму заключало в себе изъявленіе готовности к союзу с Пруссіей. Бертрану было поручено сообщить Королю, от имени Императора Французов: