Unknown - ИСТОРІЯ

140

1806. явныя, чрез Гаугвица, и другія, тайныя, чрез бывшаго министра Гарденберга ( 5).

В тоже время, Фридрих-Вильгельм, получая из Парижа, от своего посла маркиза Луккезини, успокоительныя известія на счет видов Наполеона, оставался в нерешительном положеніи и в отношеніи к Франціи. Но вскоре он уже не мог сомневаться в угрожавшей ему опасности.

Великобританское министерство, будучи недовольно своим уполномоченным, лордом Ярмутом, поручило дальнейшую негоціацію в Париже лорду Лаудердалю. Настойчивыя требованія Наполеона на счет уступки Сициліи и быть-может еще более разрушеніе Германской Имперіи—все это заставило самаго Фокса отказаться от надежды на мир и обратить все усилія на образованіе новой коалиціи против Франціи. С первых слов лорда Лаудердаля легко было генералу Кларке заметить. что англійское правительство искало предлога на разрыв переговоров. Лорд Лаудердаль объявил, что Е. В. Король Великобритании решился заключить мир не иначе, как на основаніи настоящаго положенія обеих держав (uti possidetis) ( 6). Генерал Кларке отвечал, что еслибы Император Наполеон предполагал заключить мир на таком основаніи, то он не выпустил-бы из рук завоеванныя им австрійскія области, с Веною, Тріестом и Фіуме, а равно Ганновер и северное прибрежье Германіи; что-же касается до Сициліи, то он не прежде согласился-бы на открытіе переговоров, как по занятіи этого острова французскими войсками. „Ежели вы станете настаивать, чтобы за вами остались голландскія колоти, продолжал Кларке — то Голландія по необходимости сделается областью Французской Имперіи, потому что Король Людовик объя-

141

вил о намереніи своем отказаться от престола, ше если колоніи принадлежавшія Голландіи не будут возвращены ей, при заключеніи общаго мира".... ( 7). После такого решительнаго отзыва, совещанія были прерваны в продолженіи целаго месяца, хотя оба англіискіе уполномоченные оставались в Париже. Желая возбудить неудовольствіе Пруссіи против Наполеона, лорд Ярмут проговорился с умыслом на дипломатическом обеде маркизу Луккезини, что французское правительство предлагало возвратить Ганновер Королю Великобританскому. Прусскій посланник поспешил сообщить это сведеніе в Берлин, присовокупив от себя, что „не всегда в вине бывает правда, и что быть-может англійскій уполномоченный хотел поселить раздор между берлинским и парижским кабинетами". Но изъявив сомненіе на счет действительнаго факта, Луккезини, по обычной склонности своей распускать всевозможныя сплетни, донес своему двору, будтобы Наполеон предлагал Россіи Прусскую Польшу, и еще будтобы Император Александр и Наполеон в тайне согласились между собою возстановить Королевство Польское в пользу Великаго Князя Константина Павловича ( 8). Хотя французскому правительству удалось перехватить депешу прусскаго посланника, однакоже дубликат ея был получен 7-го августа н. ст. в Берлине и возбудил там большую тревогу. Роковое донесеніе о намереніи Наполеона — отнять Ганновер у Пруссіи, подтвержденное известіями из Лондона, разнеслось с быстротою ыолніи по всей стране; и без того уже проявлявшееся в Пруссіи чувство ненависти к Наполеону и Французам возникло с новою силою. 9-го августа н. ст. Король приказал немедленно поставить армію на военное положеніе.

142

îsoo. Желая однакоже выиграть время, необходимое для ириготовленія к войне, и быть-может все еще лаская себя надеждою иабежать разрыва с Франціей, Фридрих-Вильгельм послал генерала Енобельсдорфа в Париж, на смену отозваннаго по желанію Наполеона маркиза Луккезини. Граф.Гаугвиц полагал, что Кнобельсдорфу удастся усыпить бдительность опаснаго непріятеля и дать время Пруссіи не только собраться с силами, но и войти в сношеніе с прочими державами для совокупнаго действія против Франціи ( 9).

Предпринимая войну, Пруссія вовсе не была готова к ней и не могла надеяться на быструю помощь своих соседей. Император Александр, получив известіе о вооруженіях прусскаго правительства и приглашеніе участвовать в предлежащей борьбе, дал весьма благопріятный ответ Королю, уверяя его, что: „не только союзник пребудет верен своему союзнику, но что друг явится в челе многочисленной и отличной арміи в помощь своему другу" ( І0). Слова эти были искренни, но для сбора сильной русской арміи, после разгрома при Аустерлице, и для прибытія ея в Пруссію требовалось более трех месяцев. Со стороны Англіи, хотя были отменены враждебныя действія, столь вредныя для прусской торговли, однакоже блокада северо-германскаго прибрежья продолжалась до 13-го (25-го) сентября, потому что берлинскій двор долго не посылал в Лондон офиціальнаго извещенія о разрыве с Франціею. Великобританское правительство настаивало, чтобы первым условіем союза между Англіею и Пруссіею было возвращеніе Ганновера Королю Георгу III, но граф Гаугвиц, не желая разстаться с пріобретенною им добычею,