Unknown - ИСТОРІЯ

88

•«о. вало Наполеону доступ в Силезію, советовал им принять меры для противодействія непріятельским покушеніям. В ответ на это письмо, Граверт сообщил Чарторыскому, что большая часть прусских войск расположенных в Силезіи была размещена по тамошним крепостям, но что, получив сведеніе о фланговом передвиженіи Союзной арміи, он немедленно выдвинул на границу две колонны: одну от Нейссе чрез Цукмантель к Ольмюцу, а другую по дороге ведущей от Глаца, чрез Миттельвальде, мимо Грулиха, также к Ольмюцу ( 9).

Принц Гогенлоэ писал князю Чарторыскому: „Имея честь командовать правым крылом, я буду вашим ближайшим соседом. Состязаясь с вашими храбрыми войсками, постараюсь заслужить их уваженіе. Меня сильно поощряет к тому чувство почтительной преданности Его Величеству, вашему Государю, и я сделаю всевозможныя усилія, чтобы доказать Ему мое усердіе и желаніе содействовать Его высоким видам, направленным к общему благу- Берлинскій и Постдамскій резервы расположатся между Лейпцигом и Вейссенфельсом, и Король на днях отправится в армію. Вчера, по эстафете из Берлина, дали мне знать, что еще нет никакого известія о графе Гаугвице. Полагаю, что веденные им переговоры не могут иметь никакого последствія кроме войны, и по тому надеюсь, что не останемся в бездействіи а пойдем прямо вперед, не колеблясь".... ( 10)

Вообще прусскія войска и начальники их желали войны с Французами. Напротив того, Король, по прежнему, не мог ни на что решиться, и свидетельством тому служить рескрипт его к графу Гэугвицу, от 19-го ноября н. ст., посланный в то

89

время, когда он еще не знал о конвенціи заклю- гт ченной 15-го числа того-же месяца сим дипломатом. Изъявив Гаугвицу крайнее нетерпеніе (la dernière impatience) знать последствія его разговора с Наполеоном, Король писал, что Император Франц присылал к нему генерала Штутергейма с извещеніем о последних событіях и о своих видах, ограничиваясь уверекіем, что он готов на всевозможныя пожертвованія, чтобы обезпечить спокойствіе Европы и мирную связь с Пруссіей. По словам Штутергейма, он был прислан наблюдать, что сделает Пруссія; он уверял Короля, что Император Франц будет тянуть переговоры, и ежели получить надежду на содействіе прусскаго правительства, то не согласится на тяжкія условія мира; в противном-же случае —уступит необходимости, и даже, может статься, вступит в союз с Наполеоном. И потому Штутергейм настаивал, чтобы Король, приняв на себя посредничество между Франціей и Австріей, поддержал его достаточными силами. Когда-же Король спросил генерала Штутергейма — был-ли он уполномочен своим Государем на такія заявленія, Штутергейм отвечал, что не был, и это утвердило Фридриха-Вильгельма в намереніи — не принимать на себя никаких обязательств (de ne s'engager à rien), т. е. другими словами: дать волю Наполеону распоряжаться по его произволу. Вслед за тем пріехал в Берлин князь Долгоруков с весьма дружеским письмом Императора Александра к Фридриху-Вильгельму. Русскій Монарх отдавал в распоряженіе Короля войска Беннигсена тогда двигавшіяся в Силезію, в числе 40,000 человек, и двадцати-тысячный корпус генерала Толстаго, в Ганновере, и обещал поддерживать

90

поз. Пруссію всеми своими средствами. И так — писал Король — положеніе дел совершенно изменилось, но затрудненія и опасности остались теже (Voilà donc la face des affaires changée du tout au tout, mais les difficultés sont aussi peu levées que le danger). Далее — Король изъявлял опасеніе, чтобы Наполеон, окончив дело с Австріею, не обратился против ІІр^ссіи. „Я желал-бы — писал он — ускорить объясненіе и вместе с Россіей избежать войны, если это совместно с честью и с безопасностью, (si cela se peut avec honneur et sûreté) a между тем стараться о возстановленіи мира". Он полагал, что обязательства, которыя от него прежде требовало французское правительство, по изменившимся обстоятельствам, сделались менее затруднительны, и соглашался принять их на себя, если Наполеом не станет вводить войск в северщю Германію. Король надеялся, с содействіем русскаго корпуса стоявшаго в Ганновере, удержать своих прежних союзников — Англичан и Шведов. Не имея сведенія, что было сделано Гаугвицом и даже где он тогда находился, Король послал в главную квартиру Наполеонову маіора Пфуля, поручив ему ускорить переговоры, под руководством Гаугвица, и передать этому дипломату приказаніе — объявить Наполеону, что в продолженіи переговоров о всеобщем мире никакія войска, англійскія, русскія, либо шведскія, ne воидут в Голландію, но что вступленіе французских войск в Ганновер, либо в северную Германію, б>дет принято за меру враждебную Пруссіи. В заключение своего рескрипта Га^гвицу, Фридрих-Вильгельм счел hj жным известить его, что прибывшій тогда в Берлин Великій Князь