Unknown - Ким Померанец

Александр Петрович Беляев (1803—1887) - мичман Гвардейского флотского экипажа: «.. .6-го ноября был сильный западный ветер, который затем превратился в страшную бурю, так что течение Невы остановилось, и вода стала заливать берега. В вечернем приказе я был назначен дежурным по баталиону, а брат мой (Петр, также мичман того же экипажа. - К. П.) дежурным на императорский катер, стоявший против дворца у набережной. Когда я шел от Калинкина моста, где мы жили, в казармы на Мойку, то едва не был сбит с ног силою урагана. Вода уже заливала улицы и захватывала всех пешеходов. Всего более было жаль бедных дам. По мере подъема воды стали показываться по улицам лодки. Одна из них направилась в наши ворота и этим проливом пристала к каменной лестнице, где вода стояла уже на пятой ступени из нижнего в

верхний этаж. На этой лодке отправилось несколько матросов с офицерами для подания помощи в различных местностях. В Неве вода поднялась уже выше набережной, волнение сделалось громадным, плыть по реке уже не было возможности, все несло вверх против течения. Когда против дворца показалась сенная барка, уже вполовину затопленная, и люди кричали и просили о помощи, Государь, увидев их из окна, послал генерал-адъютанта Бенкендорфа, который в этот день был дежурным, приказать катеру снять этих несчастных. Генерал передал приказание брату моему, командиру катера. Оба они по пояс в воде, страшно холодной, взошли на катер и спасли бедствующих. Но когда поворотили ко дворцу, то катер не подавался ни на шаг, несмотря на всю силу 18-ти могучих весел. Брат доложил генералу, что вниз они плыть не могут, а надо поворотить по ветру и где будут погибающие, то подать им помощь. Генерал согласился с этим доводом, хотя, как и брат, был в одном мундире и оба они промокли до костей. Им посчастливилось спасти несколько человек на Петербургской стороне.

Там они проникли в один дом, прямо в верхний этаж, разбив окно и проложив толстую доску, как сходни. В доме их приняли с большим радушием, снабдили сухим бельем и халатами, напоили чаем с ромом, а также и команду и спасенных людей. К утру буря стихла и они отправились во дворец. Когда генерал доложил Государю, что ими сделано, и отозвался с похвалою о мужестве и распорядительности брата, Государь приказал тотчас же надеть на него орден Владимира 4-й степени. Брат, 18-летний юноша, никак не хотел надеть крест, отговариваясь от искреннего сердца, что ничего не сделал достойного такой награды. Генерал сказал ему: „Не ваше дело, молодой человек, рассуждать, когда Государю угодно вас наградить...". Помнится, что Бенкендорф получил табакерку с портретом государя, и рассказывали, не знаю, правда ли, что ему зачтен какой-то значительный казенный долг... Когда брат вернулся с караула, я и все товарищи с восторгом узнали о его подвиге и награде... Придя со службы домой, в квартире своей нашли страшное опустошение: мебель, платье, белье, все было почти уничтожено. Вода у нас стояла выше роста человека. Фортепьяно обратилось в лодку и плавало в комнате со всем тем, что на нем стояло. Несмотря на это, мы посовестились записаться в списки пострадавших. Много было несчастных, которые более нас нуждались в пособии от казны». [32 - Беляев А.П. Воспоминания // Русская старина. 1881. Т. 30. С. 46.]

Дмитрий Иринархович Завалишин (1804—1892) - лейтенант 8-го флотского экипажа: «...7-го ноября готовили документы вместе с Ф. Лутковским. Увлеклись и не заметили, что вода заполнила двор. Когда в комнату потекли струи, выбраться через дверь уже не смогли. Нам сбросили сверху связанные жгутом простыни, и мы спаслись. Затем с морскими офицерами спасали людей в Коломне и Екатерингофе. Работа при плавании по улицам была нелегкая и очень даже опасная. Справляться с лодками, особенно при приеме в них людей, было очень трудно, вследствие страшной силы ветра, срывавшего с кровель железные листы, черепицы и доски... 10 ноября сопровождал начальника Морского штаба в Кронштадт. Военные корабли представляли страшное зрелище. Вследствие слишком экономичного отпуска денег на морское ведомство вся материальная часть его дошла до крайней степени запущения. Отчасти, впрочем, и по злоупотреблениям». [33 - Завалишин Д.И. Записки декабриста. СПб., 1906. С. 38.]

Василий Мирошевский - беллетрист и драматург: «.. .в 1824 г. служил в Кронштадте в экипаже. Часов в 10 утра хозяин сказал, что на улицах разлилась вода. Вслед вошла старуха и сказала: „Всех бы молодых баб потопила бы, за их грехи Господь нас наказывает". Вода в комнате была уже по колена. С трудом выбрался из двери. На улице -