Unknown - РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

- Хотя один чёрт. Драка была, что надо. – он хохотнул, - Один балбес уцелил ногу мне топором оттяпать, а я взял и подпрыгнул! И клинок ему в пасть воткнул. Он зёнки вылупил до того потешно, умора! Пялится, а вякнуть ничего не может. Сталь Дугласов за здорово живёшь не прожевать. Да, подрались хорошо, но за англичан?

Скалли скривился, а Робби поправил:

- Не за англичан. За Женевьеву, а она – француженка.

- Это та тощая штучка, да? Миленькая, только я люблю мясо, а не кости. И в постели, и в тарелке. Куда мы теперь? К вшивым рыбакам?

Робби фыркнул:

- Не думаю, что отец Маршан будет рад нас увидеть снова.

- Хорошо, что так. Надоело: трепотня дурацкая, поп блажной со своей пташкой…

Скалли сгрёб с пола пук соломы, обтёр лезвие меча. Косточки в волосах мягко стукнулись друг о дружку.

- Когда двинемся? – деловито осведомился верзила.

- Куда?

- Как куда? К лорду.

Робби, который возвращаться к дядюшке желания не испытывал, хмуро уточнил:

- Уверен, что хочешь возвратиться к лорду?

Скалли озадаченно воззрился на Робби:

- Ну да. Мы же во Францию воевать ехали, а не с попами тюти-матюти разводить.

- Я поговорю с томасом дать тебе лошадку получше. И денег, конечно же.

- Ты бы лорду тоже пригодился.

- Не пригодился бы. Я клятву дал. – машинально отрезал Робби и лишь тогда сообразил, что от клятвы-то он Томасом освобождён и может сам решать свою судьбу. И Робби решил, - Я остаюсь, Скалли.

- Остаёшься?

- Езжай к моему дяде, а я остаюсь.

- Если ты остаёшься с этими ребятами, - рассудительно сказал Скалли, - То при следующей нашей встрече с тобой мне придётся тебя убить.

- Получается так.

Скалли сосредоточенно посмотрел на корову, будто ожидая, что бурёнка даст совет, как ему выпутаться из такой щекотливой ситуации. Затем физиономия шотландца просветлела:

- Я тебя, Робби, быстро убью. Ты даже понять ничего не успеешь. – он победно тряхнул лохмами, дробно щёлкнув вплетёнными в них костяшками, и деловито осведомился, - Значит, поговоришь насчёт лошади?

- И насчёт лошади, и насчёт денег.

Скалли удовлетворённо кивнул:

- Звучит неплохо. Ты остаёшься, я уезжаю. Встретимся – убью. Но быстро.

- Точно. – улыбнулся Робби.

Он был вольным, как ветер.

Отец Ливонн, к своему крайнему изумлению, действительно отыскал на хуторе для де Веррека пару сапог. Они обнаружились в сундуке под лестницей.

- Хозяин хутора сбежал, - объяснял священник, пока Роланд примерял обувь, - Мы оставим ему деньги в уплату. Подходят?

- Как на меня шиты. Только… - Роланд замялся, - Только если я их возьму, не будет ли это выглядеть кражей?

- Мы оставим хозяину деньги за сапоги, я же говорю, - повторил отец Ливонн, - Он будет счастлив. Поверьте мне, французский крестьянин сапоги видит чаще, чем золото.

- У меня нет денег. – болезненно поморщился Роланд, - Точнее, есть, но остались в замке.

- А кто говорит о вас? Томас платит.

- Платит?

- Всегда.

- То есть?

Священник недоверчиво уставился на Роланда, но, наткнувшись на полный недоумения взгляд рыцаря, крякнул и растолковал тому очевидные для самого отца Ливонна вещи:

- Ле Батар обитает на границе английской Гаскони. Он нуждается в зерне, сыре, мясе, рыбе, нуждается в вине и соломе. Будет отбирать силой – настроит местных крестьян против себя, и они легко сдадут его Бера, Лабрюилладу или любому другому барону, мечтающего прибить голову знаменитого Ле Батара в холле среди других трофеев. Томас честно расплачивается за то, что берёт, в отличие от других владетельных господ, и как по-вашему, кого больше любят простолюдины?

- Но… - Роланд запнулся, подбирая слова, - Ле Батар, он же эллекин?

- Дьявольский запроданец, да? – отец Ливонн засмеялся, - Томас – христианин, и, смею заметить, весьма крепкий в вере.

- Он же отлучён?

- За то же, в чём и вы грешны. За спасение Женевьевы. Вас, что, тоже следует отлучить? – видя ужас, промелькнувший во взоре Роланда, священник постарался смягчить резче, чем нужно, прозвучавшую фразу, - Есть две церкви, сын мой. Сомневаюсь, что Господь примет всерьёз рассыпаемые одной из них, как горох из худого мешка, отлучения.

- Две? Церковь одна. – Роланд не верил своим ушам, - Credo unam, sanctam, catholicam et apostolicam Ecclesiam…

- Ещё один воин, владеющий латынью! Вот это да! В пару Томасу. Не смотри на меня так, сын мой. Я тоже верую в единую святую католическую апостольскую церковь. Одна церковь, одна. Только ликов у неё, как у языческого Януса, два. Ты же служил отцу Маршану?