Кира Касс - Прекрасный хаос

— Энн тоже придет? — спросил я.

— Нет, — отозвалась Мэри. — Она сказала, нечего глазеть на что попало, когда еще столько дел не сделано.

Я кивнул. Это было очень в ее духе.

С тех пор как мне поручили по ночам стоять на часах перед комнатой Америки, я постоянно сталкивался с ее горничными. Я всегда старался не выходить за рамки профессионального общения, но с ними позволял себе пренебрегать некоторыми формальностями. Мне хотелось получше узнать людей, которые заботились о моей девочке. Казалось, я был перед ними в неоплатном долгу за все то, что они делали для нее.

Люси заламывала пальцы. Несмотря на то что во дворце пробыл всего ничего, я успел заметить, что в состоянии стресса ее беспокойство всегда проявлялось десятком навязчивых движений. В тренировочном лагере меня научили обращать внимание на нервозность в поведении людей, которые входят во дворец, и пристально наблюдать за ними. Разумеется, Люси не представляет никакой угрозы, и, видя девушку в таком смятении, я захотел защитить ее.

— Уверена, что выдержишь это? — прошептал я ей. — Зрелище будет не из приятных.

— Знаю. Но леди Марли очень мне нравится, — так же тихо ответила девушка. — Мне кажется, я должна при этом присутствовать.

— Она больше не леди, — заметил я; наверняка теперь ее место будет среди низших из низших.

Люси на мгновение задумалась.

— Та, что рискнула жизнью ради любимого, определенно заслуживает, чтобы ее называли леди.

— Великолепно сказано, — усмехнулся я.

Она оставила пальцы в покое, и на лице у нее

промелькнула слабая улыбка.

Приветственные возгласы толпы сменились улюлюканьем при виде Марли и Вудворка. По усыпанной гравием дорожке они проковыляли к площадке, расчищенной перед воротами дворца. Охранники довольно грубо подталкивали их, и, судя по походке, Вудворка уже крепко избили.

Слов отсюда было не разобрать, но, похоже, толпе объявили об их преступлениях. Я не сводил глаз с Америки и ее родных. Мэй сидела, обхватив себя руками, как будто боялась рассыпаться. Мистер Сингер казался встревоженным, но держался хладнокровно. Мер выглядела озадаченной. Я пожалел, что не могу обнять ее и сказать, что все будет хорошо, не загремев на эшафот вслед за Вудворком.

Я вспомнил, как у меня на глазах за украденное яблоко пороли Джемми. Если бы я мог занять его место, то без колебаний сделал бы это. И в то же время я помнил, какое безграничное облегчение охватило меня при мысли о том, что мне самому повезло не попасться в те несколько раз, когда что- то воровал. Должно быть, нечто подобное чувствовала сейчас Америка: отчаяние, что Марли приходится проходить через это, и облегчение, что на ее месте не оказались мы с ней.

Когда на несчастных влюбленных обрушились первые удары, Мэри и Люси одновременно вздрогнули, хотя мы не слышали ничего, кроме рева толпы. Каждый новый удар следовал за предыдущим через промежуток, который давал беднягам ощутить боль, но не позволял привыкнуть к ней. И прежде чем сердце успевало зайтись от новой боли. Причинять страдание — настоящее искусство, и во дворце, похоже, достигли в нем непревзойденного мастерства.

Люси закрыла лицо руками и тихо заплакала, Мэри обняла ее, утешая.

Я готов был присоединиться к ней, когда мое внимание привлекли промелькнувшие рыжие волосы.

Что она творит? Она что, полезла драться с гвардейцем?

Меня разрывало между желанием броситься туда и заставить Америку сесть на место и желанием схватить ее за руку и утащить прочь. Мне хотелось поддержать ее и умолять остановиться. Сейчас было не место и не время привлекать к себе внимание.

На моих глазах Америка перескочила через ограждение. Подол ее платья развевался на ветру. Она приземлилась и развернулась, и тут до меня дошло, что Мер пытается вовсе не сбежать от разворачивающегося перед ней зрелища, а пробиться к лестнице, ведущей на эшафот, где была Марли.

Меня переполнили страх и гордость.

— О господи! — ахнула Мэри.

— Миледи, сядьте, пожалуйста! — взмолилась Люси, приникнув к оконному стеклу.

Америка мчалась вперед. С ноги у нее слетела туфля, но она упрямо отказывалась остановиться.

— Сядьте, леди Америка! — заорал один из стоявших рядом с нами гвардейцев.

Но она была уже у самой лестницы, ведущей на помост, и кровь в висках у меня пульсировала так яростно, что, казалось, голова вот-вот лопнет.

— Там же камеры! — закричал я через стекло.

Гвардеец наконец-то настиг ее и повалил наземь.