Morf - o cc0eb75490fa53fb

вина молодого в мехи ветхие; а иначе прорываются мехи, и вино вытекает, и мехи пропадают,

но вино молодое вливают в новые мехи, и сберегается то и другое». Но люди упорно

воспринимали новое знание через призму своих корыстных желаний, и потому в христианстве в

первую очередь видели возможность чудес, спасения, излечения, а вовсе не возможность

измениться. Так что чрезмерная концентрация на чуде тоже подталкивала единобожие в

сторону язычества.

— Дело в том, что деградация единобожия началась еще до Христа, — продолжил я,

помолчав немного. - Человек, поклоняющийся нравственности, связанной с душой, или

законности, справедливости, которые связаны с сознанием, неизбежно будет сползать от

единобожия к язычеству. Нравственность — это прекрасно, пока ей не начинают поклоняться,

забыв о Боге и любви. Любимый человек — это прекрасно, пока его не ставишь выше Бога. Не

зря Христос говорил: «Враги человеку — домашние его».

Несоблюдение первой и второй заповеди — страшнее убийства, воровства,

разнузданной сексуальности, лжи и предательства, поскольку самым страшным в любом

преступлении является причина, его порождающая.

Если человек молится разным богам, он будет создавать себе кумиров и человеческое

удовольствие, свои желания поставит на первый план. Тогда он отречется от Бога и от любви и

будет разрушать свою душу. Такой человек будет выживать только при непрестанно

включенном механизме спасения души, причем механизме принудительном. Постоянные

болезни, несчастья должны унижать его тело, его судьбу и сознание. Такой человек все время

должен находиться на грани выживания. Каждую секунду у него должна быть угроза потери

будущего, и тогда невольно, подсознательно он будет цепляться за свою бессмертную душу и

устремляться к Богу и к любви.

Стабильность и благополучие для такого человека смертельно опасны, — они заглушат

его подсознательное устремление к Богу, и его душа начнет разлагаться и погибать, что

неизбежно приведет к полному разрушению судьбы и тела. В масштабах человечества это

называется «конец света». А новый свет — это новое мышление, новое восприятие мира,

которое дано Творцом через Христа.

84

— Но я все-таки не понимаю, что в католичестве и православии разрушает первую и

вторую из десяти заповедей, — сказала женщина.

Я невольно улыбнулся.

— Ответ перед вами, только вы его не видите. Единобожник поклоняется Творцу, а

идолопоклонник поклоняется человеку или группе людей — пантеону богов, так сказать.

Каким образом человека можно превратить в Бога и поклоняться ему как Богу? Очень просто

— его нужно наделить теми качествами, которыми обладает Всевышний. Одно из главных

качеств Всевышнего - безгрешность. Суть греха — это утрата любви к Богу, разрушение

единства с Ним. Поэтому Творец изначально, по определению, грешным быть не может. Таким

образом, если какого-то человека мы объявляем безгрешным, — значит, это Бог. Тут же

включается механизм идолопоклонничества, сотворения кумира. А после этого начинается

нарушение главных десяти заповедей и постепенный распад души. Отсутствие сострадания к

ближнему, воровство, ложь, насилие становятся естественными для человека, который по

привычке продолжает называть себя верующим.

Когда окружающие называли Христа благим, то есть безгрешным, он категорически

протестовал против этого: «...Что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только

один Бог». Это свидетельствует о том, что языческая тенденция обожествления лидера уже

тогда, во времена Христа, была очень сильна. В католичестве безгрешным стали считать папу

римского, в православии — саму церковь, то есть собрание верующих. Решения Вселенских

Соборов признавались истиной. Но партийное собрание, какого бы уровня оно ни было, не

может быть безгрешным.

Безгрешен только Бог, и абсолютной монополией на истину владеет только Он. Все

остальные обязаны ошибаться. Абсолютная истина — это полное знание обо всей вселенной, о

намерениях Творца. Для человека это невозможно. Божественная энергия, проходя через

человека, всегда замутняется. Даже пророки, через которых Бог говорил с людьми, сообщали

только то, что им было поручено, и при этом могли, в какой-то степени, ошибаться и не в

полной мере понимать своей миссии и тех знаний, которые они получили.