Bill Browder - Red Notice (Russian Edition).

— Хорошо. И как мне это сделать?

— Все зависит от того, что вам от них нужно.

— В конечном итоге мне нужно, чтобы те, кто причастен к убийству Сергея, не остались безнаказанными.

Джонатан несколько секунд тер подбородок.

— Ну, если вы решили запустить лису в курятник, я бы рекомендовал просить их задействовать президентский указ за номером 7750. Он дает Госдепартаменту право налагать визовые санкции на коррумпированных иностранных чиновников. Буш подписал его в 2004 году. Эту пощечину в России несомненно прочувствуют.

Идея применить указ 7750 была гениальной. Визовые санкции способны задеть российского коррупционера за живое. После крушения Советского Союза вороватые российские чиновники стали путешествовать по всему миру, заполонив роскошные отели от Монте-Карло до Беверли-Хиллс и соря деньгами так, будто завтра потоп. Если я смогу убедить правительство США ограничить их передвижение по свету, это станет шоковой терапией для российской «элиты».

— А Госдеп пойдет на это? — поинтересовался я.

— Маловероятно, но попробовать стоит, — пожал плечами Джонатан. — Этот указ почти не применяется, но он существует. В свете доказательств по вашему делу будет интересно посмотреть, какие аргументы они приведут, чтобы не применять его.

Я встал:

— В таком случае, решено. Огромное спасибо за ваше время.

Я покинул кабинет Вайнера, чувствуя воодушевление. Я все еще был для Вашингтона новичком, но теперь у меня, по крайней мере, есть план, да еще и сторонник.

Я прибыл в Госдепартамент на улицу Си-стрит на следующее утро. Простое на вид угловатое здание походило больше на вытянутый кирпич, чем на средоточие дипломатической мощи США. После длительной процедуры досмотра меня встретила помощница Кайла Скотта и повела, ритмично постукивая черными шпильками, по тусклым коридорам, застланным линолеумом. Наконец мы очутились у двери с табличкой «Управление по делам России».

Она открыла дверь и показала рукой:

— Пожалуйста.

Я прошел в небольшой офис из нескольких помещений. Она проводила меня в угловой кабинет:

— Господин Скотт сейчас подойдет.

Обычно угловой кабинет призван подчеркнуть начальственное положение, но, осмотревшись, я отметил, что это, пожалуй, единственная примета статуса Кайла Скотта. Кабинет был тесноват, здесь едва хватало места для письменного стола, двухместного диванчика, журнального столика и пары стульев. Я расположился на диванчике и стал ждать.

Через несколько минут в кабинет в сопровождении помощницы вошел Кайл Скотт.

— Добрый день, господин Браудер.

Кайл Скотт, мужчина примерно моего роста и возраста, с близко посаженными карими глазами, одет был в белую рубашку с красным галстуком и серый костюм — типичный мундир вашингтонского бюрократа.

— Благодарю, что вы согласились на встречу, — сказал он, великодушно не упомянув, что это я просил о ней.

— Это вам спасибо, что уделили мне время, — ответил я.

— У меня есть для вас кое-что, что должно вас порадовать, — произнес он с улыбкой заговорщика. Его помощница — девушка в сером брючном костюме с ярко-красным шелковым шарфом, повязанным вокруг шеи, — делала записи в блокноте. Скотт развернулся и взял со стола заполненную документами папку — там наверняка лежала вся аналитика обо мне и Сергее, как и предполагал Джонатан. Скотт свел ноги и, положив папку на колени, достал из нее один листок.

Я был заинтригован.

— Что это?

— Господин Браудер, в начале каждого года Госдепартамент публикует доклад о соблюдении прав человека, и в этом году в доклад внесены два очень сильных абзаца о деле Магнитского.

Я слышал, что международные неправительственные организации типа «На страже прав человека» или «Международной амнистии» круглый год работают над тем, чтобы включить в этот доклад то или иное дело, а тут вдруг Кайл Скотт сам предлагает мне это на блюдечке.

Может быть, в других делах это имело большое значение, но не в нашем. Российскому правительству наплевать на пару абзацев в американском правительственном докладе о правах человека. Российские власти активно покрывали масштабное преступление, и единственное, на что им было не наплевать, — это реальные последствия.

Кайл Скотт смотрел на меня, ожидая реакции.

— Могу я ознакомиться с текстом?

Он протянул мне листок. Я прочитал текст — он звучал достаточно жестко, но это всего лишь слова. Я взглянул на Скотта и вежливо произнес: