В условиях изменения мироустройства, изменения сущности общественного бытия землян все острее протекает борьба между глобализацией и антиглобализацией в современной системе цивилизации. Старые представления о национальных приоритетах, национальных нормах подвергаются массированному удару объединительных форм мирового сотрудничества. Глобализация пронизывает не только экономические процессы, но и изменяет поведение людей, их систему ценностей, их личностные ориентиры и представления о желаемом будущем. Однако наряду с этими процессами в мире активизируются силы, основной целью которых является сохранение индивидуальности и первичности как экономической жизни их государств, так и духовного мира, языка и культуры граждан этих государств. Глобализм разрушает национальные духовные ценности, традиционное поведение людей, ограниченное пространство национальных и субнациональных культур. Крайне резко этот вопрос стоит в странах так называемого «третьего мира» и странах с переходной социально-экономической системой, в частности в России. Особенно если учитывать то, что Россия, пережив глубочайший системный кризис, в том числе и относительно своей национальной культуры, входит в постиндустриальный мир не в качестве пасынка, а ускоряющей темпы своего развития мировой державы.
В этих условиях идеи глобализма внутри России не всегда привлекательны. Косвенным подтверждением может являться дискуссия вокруг вступления России во Всемирную торговую организацию (ВТО). Не до конца восстановлена и государственность России. Власть еще разобщена сугубо местническими интересами, коррупцией и политической всеядностью. Однако замыкание России в своих национально-этнических постулатах весьма опасно и бесперспективно. Мы нуждаемся в мировом сообществе, и мировое сообществе нуждается в России. Мы нуждаемся в достижениях мирового НТП, и мировое сообщество нуждается в российской науке и ее разработках. Мы нуждаемся в мировых гуманистических ценностях, и мир нуждается в российской духовности и культуре. Эти процессы обоюдно необходимы и обоюдно выгодны.
Стремление в глобальное сообщество может и уничтожить Россию как суверенное, самостоятельное государство. Вхождение России в мировое сообщество должно осуществляться не с «черного входа», а как одного из лидеров мирового сообщества.
XXI век – это качественно новые социально-экономические процессы и явления в жизни как отдельно взятой страны, так и всего мирового сообщества. Противоречия дня сегодняшнего – это уже не противостояние капитализма и коммунизма, не противостояние между СССР и США, не противостояние идей социального и индивидуального развития личности. Сегодняшние противоречия ушли от коммунистических идей и идеологии социалистического развития. Ленинизм оказался слабым инструментом построения новой общественной системы. Им увлекаются и его разделяют все меньше и меньше жителей Земли. Однако его интерпретации в виде идей Троцкого, Мао Цзэдуна, Че Гевары и аналогичных идеологов сегодня востребованы и легли в основу политики терроризма. Террор как политика устрашения и насилия над своими политическими противниками, переложенный на религиозные догмы, дал главное содержание противоречий XXI в. Но сам террор – это не противоречия по сути, а инструмент его разрешения. Суть же главного противоречия XXI в. можно выразить как противоречие между богатством и бедностью. Оболочка этого противоречия может быть любой, например: мировая деревня и развитые страны, «восьмерка» богатейших государств и остальной мир, и даже христианский (белый) мир и другие народы, хотя последнее выглядит более примитивным, чем ранее названные «политические мундиры» основного противоречия. Главное противоречие XXI в. имеет не духовный, а материальный скелет.
Материальные блага, исповедование эпикурейского образа жизни прельщают человека и составляют в его первичных желаниях и потребностях подавляющую часть. Но это низшая ступень его интересов. Она сформирована его физиологическими потребностями и безусловными инстинктами. Человек по мере удовлетворения этих интересов выбирает два пути своего существования. Первый – подчинение себе материальных благ, второй – подчинение себя материальным благам. Второй путь выбирают многие. Однако полнота удовлетворения материальных потребностей человека относительна. По мере развития цивилизации ее границы расширяются, но в то же время становится невозможным объять необъятное. Человек останавливается перед выбором: что из конкретных материальных благ ему нужнее и полезнее в данный момент. Стремясь удовлетворить как можно больше своих материальных желаний, человек приходит к культу богатства. Первый путь – удел немногих, и, к сожалению, не все его выбирают искренне. Подспудное желание через бедность выйти к власти над бедными раздирает второй путь страшными противоречиями, а соблазн власти, как физической, так и духовной, искажает истинную цель пути. Отшельники, монахи и другие, уходящие от мира бытия в мир духовного, зачастую просто заключают временный компромисс между отказом от сиюминутных материальных благ ради приобретения всеобъемлющей власти и поддерживающего его колоссального богатства через определенный исторический период. В этом корень и судьба всех революционеров, всех ревнителей уравнительного распределения и равной бедности, именно равной бедности, а не равного богатства. Ведь равного богатства, богатства, одинакового для всех и каждого, просто не может быть.
Читать дальше
