Коллектив авторов - Традиции & авангард. Выпуск № 4

С той стороны трубки затянулась пауза. Митька не решался её прервать и какое-то время просто слушал тишину, казавшуюся ему не менее громкой, чем голос Марка Наумовича. Журналист очень не хотел, чтобы это молчание прервали короткие гудки. Уж лучше пусть его высмеют или пусть отругают. Однако напрасно дрожала трубка в Митькиной руке. Марк Наумович с расстановкой произнёс:

– Что же, Дима, это действительно очень необычно – всё необычно, что вы рассказали. Он так и сказал: «Там, где хранится всё позабытое»?

– Да, именно так.

– Я уже нашёл эту утрату. И я не сомневаюсь, что вы видели этот сон. Кроме сна, вам неоткуда было бы узнать об этом случае. И да, я очень скучаю по сыну. Даже в больницу вот загремел. Доктора тут говорят, что диагноз мой – status simulaticus, да и тот – от тоски. Завтра меня как раз выписывают. И, пожалуй, после вашего звонка я почувствовал себя намного лучше. Мы должны с вами встретиться. Я думаю, вы имеете право знать, о какой потере шла речь. Решиться на такой звонок – мужской поступок.

«Мужской поступок» – теперь, сидя в кафе «Перевал», Митька усмехнулся, вспомнив эту фразу. Ну какой из него «настоящий мужчина»? Так… обычный парень, не обладающий ни особой силой, ни особыми талантами. И снова накатила тошнота, и снова пришлось взять в руки чашку с капучино, чтобы вдохнуть отвлекающий от дурноты запах кофе. «Весь этот мир – чушь. Вот отец был настоящим мужчиной, не то что я. И Познанский, талантливый был бизнесмен, вот он тоже был настоящим мужчиной, но они умерли, а я зачем-то живу. Жизнь полна бессмысленных сюжетов, как сны под утро, и на фиг мне всё это сдалось? Зачем я иду к этому профессору?» – Митька отхлебнул глоток кофе и заставил себя встать.

Всё-таки в доме напротив «Перевала» его уже ждал Марк Наумович.

В ожидании гостя Марк Наумович вышел на балкон. Глотнуть бы в такую жару хоть немного свежего ветерка. Но прохладного воздуха в душном летнем городе не было и в помине. Профессор чуть поправил пепельницу на краю небольшого балконного столика. Она стояла здесь для друзей: в доме Марка Наумовича часто собирались шумные компании лучших не то что в городе, а в стране музыкантов, актёров, писателей, учёных… А вот сам он никогда не курил. Подростком в послевоенные переболев туберкулёзом и в юности познав страх смерти, профессор вместо никотина будто саму жизнь жадно вдыхал взатяг. Вырос высоким красавцем, играл в баскетбол, много путешествовал, увлечённо учился всему подряд – химии, физике, математике, литературе, истории… Коллекционировал марки, открытки, книги. Писал стихи и прозу, научные и журналистские статьи. Счастливо женился, вырастил сыновей. Завёл друзей по всему миру, влюблял в себя учениц и учеников. Встретил старость красиво, как не сбросивший листья, охваченный инеем клён встречает суровую зиму. Он был по-прежнему несгибаемо прям и крепок и носил не то кленовую крону, не то львиную гриву пушистых седых кудрей, делавших его похожим на умудрённого летами царя. Его не сломали ни раннее вдовство, ни утрата молодого ещё сына.

В силу возраста теперь Марк Наумович редко выходил из дома, но летом любил смотреть на прохожих с балкона, на посетителей «Перевала» и банка напротив. Похожий на капитана на мостике корабля, он взирал на бурлящую под его ногами, подобную океанским волнам городскую жизнь. «Как этот мир велик, – иногда думалось ему. – Жаль, что я не видел и тысячной его части!» Вот и сейчас Марк Наумович всматривался в людей, спешащих кто куда, и пытался угадать, кто из них окажется его гостем, журналистом Дмитрием Волковым. Вот этот толстяк в джинсовой куртке? Или тот атлет с кожаной папкой? А может быть, невзрачный лысоватый мужчинка, словно боящийся поднять взгляд от асфальта? Марк Наумович не сомневался, что узнает журналиста с первого взгляда, как только увидит его. Прожив длинную и полную событий жизнь, он сделал вывод, что нет в ней ничего случайного. Встречи и расставания предопределены заранее Кем-то, если ты веришь в Бога, или чем-то, если ты доверяешь законам причинно-следственных связей.

И тут из кафе «Перевал», что напротив, через дорогу, вышел невысокий худощавый паренёк, с высоты второго этажа мощной «сталинки» он казался ещё меньше, чем был на самом деле. Марк Наумович наблюдал, как он нервно переминается с ноги на ногу, ожидая зелёного сигнала светофора, а потом не переходит, а перебегает проезжую часть. Профессор не стал ждать, когда Митя свернёт во двор дома, он больше не сомневался, что этот молодой мужчина, сохранивший в движениях ловкость боксёра в лёгком весе, и есть Дмитрий Волков. Марк Наумович направился в прихожую, чтобы без промедления ответить на звонок домофона.