Юлия Шаманская - И пойду искать края

Покопавшись в чемодане, Виталий нашел лейкопластырь, тщательно заклеил поврежденные места на ступнях и облачился в разношенные теннисные туфли. Потом водрузил на голову кепку, повесил на плечо свежее полотенце и направился по дорожке к пляжу. Теперь он шел бодрее и преодолел путь не более чем за пять минут.

Ступив на песок, бизнесмен понял, что сегодня явно не его день. Веселые и бурные воды Андаманского моря покинули пляж, так же внезапно, как Лена покинула Шолохова.

На их месте били хвостами рыбы и заманчиво блестели на солнце морские звезды, их собирали в кульки мальчишки. Линия моря, будто дразнясь, пенилась в отдалении. Виталий окинул взглядом группки прибрежных кораллов, подумал было отломить парочку, но махнул рукой. Еще поранится. И кому дарить-то эту ерунду?

– Часто здесь отливы? – спросил он у женщины в белой шляпе, скучающей за стойкой отельного бара.

Дама нехотя оторвала взгляд от страниц глянцевого журнала и сквозь зубы процедила:

– Не знаю. Мы здесь третий день только.

– Приливы и отливы зависят от луны! – вмешался в разговор русский мальчик лет десяти.

Виталий Георгиевич оставил эту реплику без ответа.

– Тихо сегодня! – вдруг опять заговорила дама в шляпе, кокетливо улыбнувшись.

«Не в моем вкусе», – решил Виталий, но все же откликнулся: – Правда?

– Разве вы не заметили? – удивилась женщина. – В это время здесь всегда щебечут птицы. А сейчас совсем тихо.

– Не замечал. Может быть.

Он прислушался. До слуха доносились только крики резвящихся на пляже детей и веселые вопли молодежи. Но через минуту Виталию показалось, что он слышит странный гул.

– Здесь рядом стройка? – поинтересовался он у дамы.

– Нет, кажется, – ответила она.

– Вы не слышите гул? Будто рев машины. Даже земля качается.

– Точно! – взволнованно отозвалась женщина в шляпе. –Наверное, это землетрясение!

Теперь гул услышали все. Он стал сильнее. Подул неожиданный ветер, закачались навесы, попадали стулья. Рука бармена, наливавшего пиво, зависла в воздухе. В глазах тайца застыл ужас. Он что-то увидел позади Виталия. Захотелось обернуться и посмотреть, что там. Не успел. Сильный удар в затылок, и немедленно неведомая сила подбросила высоко в воздух, словно мяч. Он летел и летел, казалось, скоро достигнет воздушного пространства, где курсируют самолеты.

«Лена увидит меня за окошком, и я ей помашу», – пришла в голову мысль. Затем наступила чернота. Из тьмы выступали странные лица. Потом Шолохов вдруг заснул, и это был длинный мирный сон, долгий и скучный.

Пробуждение застало его посреди мутного и бурлящего потока, в толще желтой вязкой жидкости. В ту же секунду вода проникла в легкие, и Виталий захлебнулся. Бороться с водой не хватало сил, влага беспрепятственно проникала в рот и нос.

«Вот и все!» – успел подумать он перед тем, как его поглотила темнота.

Сознание еще раз возвращалось к Виталию. Измученное тело отозвалось сильнейшей болью в грудной клетке. Легкие обожгло, будто человек попал не в воду, а в пламя пожара. В следующую секунду боль отпустила, и он увидел свое всплывающее на поверхность тело. Виталий последовал за ним и оказался над водой. Его желтая гавайская рубашка пузырилась среди обломков пластика и деревьев. Можно было разглядеть затылок в обрамлении облачка бурых волос, напоминавших сейчас морские водоросли.

Он не мог оторвать взгляда от плавающей в мусоре фигуры. Страстно хотелось повернуть тело лицом вверх. Но нечто, что было сейчас Виталием, понимало, что сделать это он не в состоянии. Шолохов не мог даже определить, где находится. Лишь торчащие кое-где пальмы указывали на то, что не в открытом море. Внезапно воды вокруг забурлили, заволновались и унесли мусор вместе с телом в неизвестном направлении. Следовать за ним почему-то не хотелось.

«Или я сейчас проснусь, или та одежда, что была моим телом, мне больше не понадобится», – решил Виталий.

Мысль о смерти он принял сразу, но все еще слабо надеялся, что это сон или забытье.

В это время вода ушла полностью, и новый Виталий Георгиевич, который вероятно, был легче воздуха, продолжал висеть над грязным месивом. Болото в сочетании со свалкой – это все, что осталось от райского уголка, куда бизнесмен прилетел отдохнуть.

«Как в жизни все хрупко! – вдруг понял он. – Ах, если бы я знал это раньше!».

– Это бы что-то изменило?

Виталий обернулся на голос и заметил рядом с собой фигуру, мягко мерцавшую белым светом.