Ася Михеева - Автор, жги! [Азы конфликтологии для сторителлеров]

Однако, если вы или тем более ваш персонаж — не Гэндальф, и уровень прозорливости у него пониже, скажем, среднехоббитский, то внезапность и непредсказуемость того, как некто убегает из дома с гномами даже без носового платка, дают примерно понять, насколько тяжелыми для урегулирования являются ценностные конфликты. Поведение того, кто выпал из средней местной нормы, НАСТОЛЬКО не укладывается ни в какие рамки, что вернувшегося из странствий господина Бэггинса _нормальные_хоббиты_ не сразу признают им самим, и всю оставшуюся жизнь считают чокнутым.

Строить сюжет на конфликте ценностей увлекательно, но непросто — надо суметь и показать читателю, как выстроены приоритеты героя, и не сделать это слишком очевидным образом, и понять, почему эти приоритеты не являются тем, чего от героя ждут. Просто так, потому что нам хочется, чтобы герой был особенный и его не понимали — не выйдет. Латентный авантюризм господина Бэггинса был тщательно обоснован автором. Но об этом мы подробнее поговорим дальше, в разделе про треугольник АБС.

Вовсе не обязательно для сюжета брать один предмет конфликта. Как вы можете видеть, даже в одной-единственной межличностной системе может быть напихано бешеное количество противоречий — от мелких до достаточно серьезных. Жизнь изобилует такими ситуациями, и в тексте читатель ожидает отсутствия одномерности проблем. Более того, большинство хороших сюжетов развивается в сторону усложнения предмета — казалось, что просто не совпадают показания двух свидетелей, а потом как полезло, как полезло! Напротив, если на старте заявлен конфликт целей или ценностей, а разрешение его предлагается сличением фактов — читатель будет чувствовать себя обманутым «замах-то на рубль, удар на копейку…» Вообще, в целом, конфликт к концовке текста должен быть решен. Можно оптимистично, можно трагично — но нельзя с понижением сложности. Лучше загадать простую загадку и элегантно разрешить ее, чем намотать три тома пророчеств и сновидений, а потом убить Эмгыра, Мильву и всех остальных спутников Цири в одной перестрелке. Важно помнить также, что последовательность конфликтных событий не приводится в состояние «нещщитова» разрешением того (может быть пустякового) конфликта, с которого все началось, разматывать и преодолевать придется всё по отдельности — и почему в кузнице не было гвоздя, и кто отвечал за своевременную замену подков, и почему не было сменной лошади, и как так вышло, что командир не назначил себе заместителя на крайний случай, и как поступить с командирами пехоты, сбежавшими при виде разбитой конницы, и как выгнать оккупантов из города — тоже придется решать отдельно.

Так что персонажи, которые докопались откуда все началось — все равно стоят перед необходимостью разгрести и убрать все, что навалилось на первопричину сверху. Скучно им не будет.

Все те, кто разделяют общий способ видеть и объяснять конкретную ситуацию, оптом называются стороной конфликта. Сторон, обычно, две. Редко — три, и почти всегда большое количество сторон означает, что мы попросту имеем дело с несколькими конфликтами на одной территории.

Однако, сторона конфликта — это не единое, плечом к плечу, объединение. Если конфликт не межличностный (Вася против Пети), то даже не все, кто относится к стороне конфликта, могут сразу осознать свое участие.

В минимальной комплектации вся сторона конфликта состоит из СУБЪЕКТА — то есть из индивида, информированного о факте конфликта и активно в нем участвующего. Минимум один субъект в каждом открытом конфликте есть. В латентном и это необязательно (автомобиль из Франции и автомобиль из Англии уже въехали на ла-маншский мост и разогнались, но ни один водитель понятия не имеет о действиях другого). Участник, который или еще не знает о конфликте, или знает, но не имеет никаких ресурсов повлиять на события — ПАССИВНЫЙ участник.

Сама концепция пассивного участника очень важна в конфликтологии. Конфликт не нужно лично организовывать, не нужно быть виновным хоть в чем-то, он на отлично может сам к вам заявиться. В жизни понимание этого момента дает хорошую защиту от стереотипа «короткая юбка» (если с тобой случилась фигня, наверное, ты ее как-то призвал), а для автора это свобода от необходимости обосновывать, что ж такое герой совершил, что с ним начали приключаться приключения. Ничего не надо заранее совершать. Достаточно ненароком оказаться в «нужном времени в нужном месте», например в Хиросиме в 1945 году.