Андрей Кашкаров - Разговоры с дочерью. Пособие для неравнодушных отцов

Вижу работу мозга… жаль, нет времени ждать ответ (когда твой вопрос застал его врасплох)

Вы дали честное слово в подтверждение самой отвратительной клеветы

Я не претендую на сравнение, я хочу просто встать рядом (если речь пойдет о человеке более высокого статуса).

Красиво чешешь, прям как поп, я и рот раскрыла (чтобы перебить инициативу в навязанном тебе разговоре).

Кого позвать? (универсальный ответ на непонятный тебе вопрос)

Я не думал, что равнодушие женщины к вашим блестящим достоинствам вызывает такое ужасное мщение.

Крайне тяжелый случай (универсально).

Хочу заметить, что талантливые и зрелые люди всегда договариваются, если в чем-то обоюдно заинтересованы. Все остальные бьют горшки и расходятся, как в море корабли (при недопонимании в переговорах).

Если бы это и было так, то это была бы счастливая случайность.

Я совершенно потрясена огромной чистотой вашей души. Что бы ни случилось, помните, у вас есть дарование с чертами гениальности.

Возиться неохота, уж больно он глуп.

Ты очень много говоришь о том, о ком вроде бы не желаешь думать

Ничего невозможного нет.

С определенным изяществом.

Ожидание – это прелюдия в минорной тональности.

Если мое откровение вам смешно – смейтесь, я нисколько не огорчусь.

Отрицание факта – не ответ.

Вы смеетесь надо мной, это немилосердно!

Вы мне нравитесь в состоянии отчаяния, но любовь делает вас беззащитным.

Постарайся почаще заглядывать на эту страницу и читать следующие строки:

На цыпочках не простоишь.

Широко расставив ноги не пройдешь.

Выставляя себя, не будешь ясен.

Утверждая себя, не будешь четок.

Гордясь собой, не будешь иметь заслуги.

Превознося себя, не сможешь просуществовать долго.

Величайшая трагедия жизни состоит не в том, что люди гибнут в борьбе или от старости, а в том, что они перестают любить. Эти замечательные строки написал философ и писатель Уильям Сомерсет.

Без любви все – ничто!

Большинство мужчин, которые не верят в любовь, охотно о ней говорят, но я к ним не принадлежу.

Еще в первом веке до нашей эры Катулл после очередной измены любимой женщины открыл, что «обманутым сердцем можно сильнее хотеть, но невозможно любить».

Красиво оформленное глупое предложение пойдет намного дальше, чем неудачно оформленная замечательная идея, – сказал Скотт Адамс.

«Только две вещи бесконечны: глупость и вселенная. И я еще не уверен по поводу последней». Альберт Эйнштейн

«Миром правит глупость». Валентин Пикуль.

Задумайся над этими цитатами великих. Они столь объективно велики, что не нуждаются ни в комментариях, ни в дополнениях.

Есть расхожее выражение о том, что «самый счастливый человек – это невежда». Я бы с этим не согласился, но что дельное и глубокое, в этом, конечно же есть.

Счастью следует доверять всего меньше – когда оно всего больше.

Когда я работал над книгой, мне было особо интересно узнать, что в Королевстве Бутан счастье представлено в главе обоснований государственной политики. А это что-нибудь да значит.

Но любой нормальный человек собой редко доволен и для него счастье – мимолетное состояние; тем и прекрасно.

Запомни, дорогая, сомнения – это нормально.

Следующее убеждение на протяжении многих лет не меняется: только дурак все всегда знает наверняка и ни в чем не сомневается. Сомнения – суть размышлений, анализа, работы мозга.

Уверенный во всем может с брызгами у рта доказывать свою точку зрения, затевая спор, но по мне так – инфляция слов не может затмить сущность идеи. Ближе всего в этом позиция ученых. Они никогда не стремятся кому-то что-то доказать, ученый лишь – в поиске – устанавливает истину.

Олег Басилашвили на эту тему утверждает, что «интеллигентный человек редко видит в окружающих что-то определенное, ему всегда кажется все более сложным, чем казалось раньше. Это все конформизм, и мы никогда из него не вылезем, если не начнем называть вещи своими именами». И такая спокойная интеллигентная позиция не помешала ему в числе других активистов в свое время реально воспрепятствовать строительству в Петербурге высотного здания «Газпрома», проект которого был уже согласован с правительством города и представлял собой уродливое строение из металла и пластика, напоминающее иглу.