Андрей Кашкаров: Условия кризиса доверия. Взаимодействие социальных страт

Сегодня только ленивый не говорит о кризисе. С учетом разного генеза кризисных явлений во всех областях жизни (политической, экономической, гуманитарной, технической, медицинской, и как общее место – в социуме в совокупности причинно-следственных связей обозначенных явлений) создается впечатление, что мы давно и надолго погрязли в одном непреодолимом кризисе. Кризис, переживаемый народами современной России, как сегодня представляется, не имеет себе равных за всю русскую историю.

О кризисных явлениях, их причинно-следственных связях с разрушающимися идеалами социальных слоев (страт) мы поговорим далее. Не смотря на знаменитое изречение «что для одних нелепость, для других доказательство» (Шефтсбери) мы будем придерживаться собственной точки зрения, обосновывая ее опытом мировой науки и мудрости.

Итак, соглашаясь с тем, что «самые верные идеи настолько глубоки, что и противоположные им тоже верны» (Нильс Бор), мы уже знаем, что оценка всегда зависит от установки и в философском смысле вовсе не лишены возможности предполагать, что оценочные явления того или иного кризиса зависят от комплекса факторов: кто оценивает, в какое время, с какой мировоззренческой позиции, положения в социальной страте, семейного положения, личного опыта и даже возраста (и др. значимых аспектов).

С этой позиции уместно предположить, что социум со всем его разделением на социальные страты постоянно находится в том или ином кризисе, или иначе – никакого кризиса никогда не происходит, а те или иные временные потрясения – суть «нормальные» рабочие явления жизнедеятельности огромной массы людей, собранной на ограниченной территории с ограниченными для их жизнедеятельности ресурсами. Или, вспомнив П. Брегга, констатировать, что наполовину заполненный жидкостью стакан можно расценивать как минимум с двух полярных позиций: стакан наполовину пуст, или же стакан наполовину полон. Не уходя от темы стакана, окажем почтение А. Мюссе; в его «Чаша и уста» приводится постулат о том, что «мой стакан не велик, но я пью из своего стакана». И что же покажет даже такой простейший анализ отношения к тому или иному кризисному явлению? С большой долей очевидности – то, что кризис для одних не суть кризис для других. Отсюда надо сразу договорится о смыслах.

Какие понятия мы будем использовать в работе? Для нас это будут понятия о том, что все можно подвергать сомнению, и уж ни в коем случае не соглашаться на определения, данные историками, или лицами, считающими себя таковыми, в части оценок тех или иных явлений в истории России.

В нашей работе особое внимание уделено не столько трактовке исторических процессов, сколько анализу того, как значимые исторические доминанты влияли на последующее развитие народов России, а более структурировано: насколько спровоцированные «кризисными» явлениями изменения в традициях (образование новых традиций) существенны для дальнейшей эволюции народов (не столько технического прогресса, сколько гуманистического начала, моральных ориентиров социума, ибо как показывает многовековая практика совершенствования мира, вне зависимости от наличия или отсутствия «умных машин», упрощающих мышление людей – сотовых телефонов и персональных компьютеров – во все века проявления эгоцентризма, обмана, зависти, предательства имели место быть), и можно ли пребывать с определенной долей уверенности в завтрашнем дне, зная историю (она, говорят, повторяется), сформировавшиеся веками традиции, ментальность макрогрупп, историю развития общественных и геополитических кризисов, предполагать завтрашний день на основе обширных знаний о вчерашнем?

В этом смысле – в возможности (попытке обоснования возможности) предполагать завтрашний день, на основании анализа кризисных явлений в традиционных идеалах, нам представляется практическая ценность данной работы.

Ежели предположить, что один из кризисов в истории России связан с монголотатарским погромом, наполовину языческая, феодально-раздробленная Русь вышла в централизованную великокняжескую страну. Из условно второго кризиса времен Смуты (начало XVII в.), мы имеем урок, когда великокняжеская династия пресеклась, а иноцивилизационная экспансия (поляков и шведов) на Русь привела к тому, она страна через общественную консолидацию на религиозной основе, вновь объединилась.