My First Job in America

- Зачем вы звоните? Я же сказал, чтобы вы не звонили. Я позвоню сам, если надо будет.

На что я ответил вполне вежливо и без всякого нажима:

- Конечно, мистер Гольдберг. Я понимаю, мистер Гольдберг. Просто я подумал: а вдруг вы потеряли мой номер телефона?

- Я не потерял ваш номер телефона, - сказал мистер Гольдберг. Пожалуйста, больше не звоните мне.

Я подождал ещё дня три, но он не звонил. Тогда я снова решил позвонить ему. На этот раз, услышав мой голос, мистер Гольдберг рассвирипел.

- Я просил вас не звонить мне! – нервно заверещал он – Я уже сказал вам, что не потерял ваш номер телефона! Я знаю его наизусть! Пожалуйста, прекратите мне звонить!

Но я не хотел сдаваться. Мне нужна была работа. Я сказал:

- Мистер Гольдберг, если вы не возьмёте меня на работу, вы так и не будете знать, как правильно делать сварку.

И вот, когда я это сказал, мистер Гольдберг, который до того момента всё ещё сохранял некоторую видимость вежливости, окончательно потерял контроль над собой и заорал срывающимся голосом:

- Всё! Хватит! Enough is enough! You go fuck yourself!

И бросил трубку. Как видите, мистер Гольдберг оказался не таким уж вежливым человеком. Но я на него не обиделся. Потому что я плохо понимал по-английски и не знал, что значит go fuck yourself. Я порылся в словаре, но не нашёл ни такого слова, ни выражения. Тогда я позвонил моему другу Володе.

Володя приехал в Америку на целых шесть месяцев раньше меня и потому считался коренным американцем и знатоком английского языка. К моему счастью, он оказался дома, и я спросил, знает ли он, что значит английское выражение go fuck yourself.

Как выяснилось впоследствии, Володя не знал, что это значит, но признаться в этом значило бы признаться, что он чего-то не знает по английски, то-есть потерять лицо. Володя не вынес бы такого позора. Он сказал:

- О чём ты говоришь, старик! Конечно знаю! Это... ну, как бы тебе объяснить по-русски... ну, в общем, идиома.

- Ага, - согласился я. – Что она значит?

- Как бы тебе объяснить по-русски... ну, в общем, это зависит от контекста.

Тогда я рассказал Володе всю историю с самомго начала: и про то, как мистер Голдберг улыбался, и как он показывал мне свою мастерскую, и как я ему потом звонил много раз, и как он, в конце-концов, сказал “go fuck yourself”.

- Ну, теперь понятно, - сказа Володя, дослушав мой рассказ. – Он тебя берёт на работу.

- Не может быть! – прошептал я, не веря своему счастью. – Ты уверен?

- Уверен ли я? – В Володином голосе зазвучал сарказм. – Представь себе – да, я уверен! Ты думаешь, я не знаю английского?

Моему ликованию не было предела. Наконец-то! Настоящая работа! Я набрал номер телефона, который уже знал наизусть.

- Мистер Гольдберг, это опять я, - сказал я, переводя дыхание. – Помните, я вам вчера звонил и вы мне сказали go fuck yourself? Помните?

- Ну что ж, значит я так и сказал, - признался мистер Гольдберг.

- Когда мне начинать?

Наступила пауза. Видимо, никогда в жизни мистеру Гольдбергу не задавали такого вопроса. Он немного помедлил, и сказал устало:

- You go fuck yourself right away!

И повесил трубку.

На следующее утро я надел мой самый лучший и единственный костюм, повязал мой самый лучший и единственны галстук, и без четверти восемь предстал перед мистером Гольдбергом в его кабинете. Когда он увидел меня, у него появилось такое выражение, как будто он только что вынул из супа волос. При этом с его лицом случилось что-то странное: сначала оно порозовело, потом побелео, а потом пошло неровными синюшными пятнами. Он хрипло спросил:

- Что вы тут делаете?

- Я пришёл, чтобы fuck myself, - ответил я, гордясь своим знанием изысканных английских идиом.

- Чтобы... что?

- Fuck myself, как вы просили, - повторил я. – Вы не беспокойтесь, мистер Гольдберг. Я знаю, как это делать. Я буду это делать хорошо.

Постепенно до мистера Гольдберга начала доходить суть происходящего. Лицо его снова порозовело, несколько секунд он, как рыба, открытым ртом хватал воздух, а потом разразился истерическим, громоподобным хохотом. Он ржал, как целое стадо жеребцов и не мог успокоиться минут десять. За дверью офиса стали собираться встревоженные сотрудники. Пришла секретарша со стаканом воды, но мистер Гольдберг жестом отправил её обратно. В конце-концов, он перевёл дух, вытер слёзы и сказал:

- Я не смеялся так уже восемь лет, с тех пор, как мой конкурент проиграл мне большой городской заказ и умер от инфаркта. Ты заслужил награду. Я беру тебя на работу на две недели. Я буду платить тебе два двадцать пять в час, потому что по закону не могу платить меньше. Но ты должен вкалывать на совесть, иначе эти две недели окажутся очень короткими. Так что давай... go fuck yourself.