Константин Душенко: Мысли и афоризмы древних римлян

Сохраняй меру и в речи, и в молчании.

Сперва отказать, затем сделать – значит обмануть.

Спешить в судопроизводстве – значит отыскивать вину.

Счастье само по себе дело неспокойное.

Труднее разбирать тяжбу между друзьями, чем между врагами.

У победителей раны не болят.

Умереть по желанию другого – значит умереть дважды.

Фортуна делает дураком того, кому улыбается.

Фортуна многое дает в пользование, ничего – в собственность.

Фортуна не отнимает ничего, кроме того, что дала.

Фортуна порою дает слишком много, но достаточно – никогда.

Хорошее дело – искоренять зло, а не злодеев.

Хорошо задуманное часто плохо удается.

Часто в сомнительных обстоятельствах смелость заменяет разумное решение.

Человек умирает столько раз, сколько раз теряет близких.

Чем искуснее игрок, тем больший он мошенник.

Что значит оказать благодеяние? Подражать богу.

Алчность всегда безгранична, ненасытна и не уменьшается ни при изобилии, ни при скудости.

Большинство отказывается от свободы из страха.

Во всякой борьбе более могущественный, даже если он терпит обиду, все же кажется обидчиком, так как он сильнее.

Все дурные дела порождались благими намерениями.

Все лучшие люди предпочитали действовать, а не говорить, – чтобы другие прославляли их подвиги, а не сами они рассказывали о чужих.

Всякая жестокая власть скорее сурова, чем долговечна, и того, кто внушает страх другим, в конце концов самого охватит ужас.

Всякую войну развязать легко, но очень трудно прекратить, ее начало и завершение – не во власти одного и того же человека; начать ее способен любой, даже трус, но кончится она – когда на это будет воля победителей.

Для человека, охваченного каким-либо желанием, все делается недостаточно быстро.

Если ты упомянешь о великой доблести и славе честных людей, то каждый равнодушно примет то, что он, по его мнению, и сам может легко совершить; но то, что превыше этого, признает вымышленным и ложным.

Каждый измеряет опасность степенью своей боязни.

Когда дурным людям достаются награды, безвозмездно быть честным нелегко.

Мудрые ведут войну ради мира.

Народилось поколение, неспособное ни само обладать имуществом, ни допускать, чтобы им обладали другие.

Не называйте рабства покоем, изменяя смысл понятий в меру своей трусости.

Прежде, чем начинать, надо подумать, а подумав – действовать быстро.

С наиболее высокой судьбой сопряжена наименьшая свобода: людям, занимающим высшее положение, нельзя ни высказывать свое расположение, ни ненавидеть, а более всего – предаваться гневу.

Сознание неизбежности даже трусов делает храбрыми.

Актеры, произнося стихи, волнуют народ не гневом своим, а хорошим подражанием гневу. То же самое относится к выступающим на сходках. И часто сыгранное чувство производит куда более сильное действие, чем подлинное.

Беда глупости еще и в том, что она все время начинает жизнь сначала.

В чтении, как и во всем, мы страдаем неумеренностью; и учимся для школы, а не для жизни.

Всякая жестокость происходит от немощи.

Глупо гневаться на животных, но не умнее и на детей, а также на всех прочих, мало чем отличающихся от детей в рассуждении благоразумия.

Даже самый робкий предпочел бы один раз упасть, нежели все время висеть.

Дела за нами не гонятся – люди сами держатся за них и считают занятость признаком счастья.

Дело дошло уже до того, что ни одна женщина не имеет мужа для чего-либо иного, как только для возбуждения любовника.

Для человека, который не знает, куда он плывет, ни один ветер не будет попутным.

Если благоразумный человек сказал что-то неприятное нам – поверим ему; если дурак – простим.