Алексей Алнашев - Древо жизни. Том 1

– Есть.

– Дак есть право выбора у дитя?

– Получается, что есть, – с какой-то обидой говорю я.

– Уже лучше. А у Батюшки есть право на жизнь?

– Есть.

– А у дитя?

– Тоже есть.

– И как тут тогда быть, бабуля? – не унимаюсь я. – Они оба отстаивают одни и те же права, но у обоих идет полная слепота и глухота друг перед другом.

– Та к вот – для того чтобы в этом разобраться, необходимо увидеть какой путь жизни, а какой путь смерти в выборе каждого из них.

– И какой же у кого здесь путь жизни и путь смерти? – ехидничаю я бабуле.

– Давай посмотрим в начале у Батюшки.

– Давай.

– Когда мы говорим ровно, весело, зажигательно, заинтересованно, живо, то это путь – какой?

– Живой.

– А когда мы орем?

– Это путь смерти.

– Дак какой путь выбрал Батюшка?

– Путь смерти… Но, посмотрев на эту ситуацию с другой стороны, мы увидим, что мужик куда-то торопится, и получается, что этим криком он отстаивает свое право на жизнь. Так?

– Так-то оно так. Но это его не оправдывает. Батюшка может объяснить свою ситуацию дитя и договориться с ним. Так?

– Ну-у… По идее так… А если дитя не поймет мужика и станет выставлять свои капризы?

– Мы сейчас с тобой станем гадать или просматривать, что для нас есть жизнь и что есть смерть в наших действиях?

– Будем рассматривать жизнь и смерть в действиях.

– Тогда ответь: Батюшка может объяснить свою ситуацию дитя и договориться с ним?

– Может.

– Но Батюшка какой сделал выбор?

– Наорать.

– По-другому говоря, сделал выбор в этой ситуации умереть, но сделать так, как необходимо ему, а не обоим. Батюшка посчитал, что с дитя нет смысла говорить о том, что с ним самим происходит, что его беспокоит, куда он торопится и для чего это им обоим необходимо. Так?

– Так. И он выбрал путь – наорать на дитя, да заставить его подчиниться. А это есть путь смерти, выбор без выбора, – рассуждаю я вслух.

– Теперь давай посмотрим выбор дитя.

– Хорошо.

– Например: когда бы дитя подчинился Батюшке, то какой бы он сделал выбор: путь жизни или смерти?

– Жизни.

– Это как так? – недоумевает баба Гуля.

– Тогда бы они спокойно дошли до назначенного пункта без всяких скандалов и выполнили то, что необходимо было мужику, – объясняю я бабуле.

– Это с одной стороны, а с другой стороны: посмотри, кому навязывают свою волю?

– Безвольному.

– А кто подчиняется?

– Раб.

– А у раба есть своя воля?

– Нет.

– У раба есть право на жизнь?

– Нет.

– А почто у раба нет прав на жизнь, ведь он, на первый взгляд, тоже живет?

– Но он живет жизнь того, кто ему указывает, – отвечаю я решительно.

– Именно так, сынок, – подтверждает мои слова бабуля. – Наши права на жизнь определяют нашу силу воли. А когда прав на жизнь нет, то и воли своей нет. А когда своей воли нет, то человек умирает. И чтобы как-то дальше продолжать жить, человек-раб сам ищет себе чужую волю. А воля чужая постоянно находится рядом с нами: со стороны спины, по левую руку на расстоянии вытянутой руки. И она всегда ждет свое время, ждет, когда человек-раб к ней обратиться. А человека, который себе чужую волю ищет, чужая воля всегда находит, чтобы уже безвольным повелевать, толкая человека жить жизнь чужую. А безвольному только этого и надобно – жить! Без разницы чью жизнь, главное жить!

– Да, вот мы сейчас и живем, как рабы. Постоянно ждем, чтобы нами кто-то повелевал. Чтобы кто-то нам указал, или подсказал – как нам жить.

– Интересно, интересно, – зажигается баба Гуля. – Покажи-ка что ты сейчас сказал на самих примерах.

– Мы на сегодняшний день опираемся на то, что нам скажут взрослые. Например, что происходит в нашей семье: я и мои сестры сами не видим, что нам необходимо сейчас делать, и постоянно ждем пинка от родителей. Или такое. Мы попали в какую-то тяжелую ситуацию, и мы бежим к нашим родителям, чтобы они нам помогли выйти из этой ситуации.

– Тогда, когда ты не видишь, что тебе необходимо сейчас делать, и ты ждешь, когда тебе укажут родители, – ты безвольный. Но тогда, когда ты попал в тяжелую ситуацию и бежишь к Матушке да Батюшке за помощью, то в этом примере ты – вольный, только тебе не хватает сил самостоятельно выйти из этой ситуации, – поправляет меня баба Гуля и тут осекает сама себя… И, молча поразмышляв, продолжает:

– И здесь есть двоякость… Тогда, когда ты в трудной ситуации сбрасываешь с себя ответственность за свою жизнь на Матушку и Батюшку, то ты становишься безвольным. А когда ты просишь помощи у них и, разобрав с ними сложившуюся ситуацию, сам самостоятельно выправляешь ее, то в этом случае ты – вольный. Это ясно?