Максим Гаспачо: Место для радуги

Так проходил тот период детства: Пушкин — компьютеры — ганджубас — дом — компьютер — секретарши — видеомагнитофоны. Из многочисленных фильмов в моем сознании формировалось представление, что мир — это деньги, наркотики и секс. То же самое подтверждалось и в реальности — часто я видел, как отец «ненадолго» закрывался в комнате с какой-нибудь секретаршей. Мать тоже это видела. Не знаю, что она переживала внутри, но внешне, как мне казалось, её все устраивало. В этом доме не было понятия «семья», здесь правил бизнес, которым заправлял отец, а мать была его первой помощницей и доверенным лицом. Она руководила, она считала большие деньги и одевалась в дорогие одежды, её слушали и уважали. Это не оценочное суждение, это просто воспоминания детства — я пишу их так, как они отложились у меня в памяти. Я вообще не понимал, правильно это или нет.

Примерно в то же время, отец подарил мне первый хороший компьютер. Это, конечно, был не пентиум, как стояли в Пушкине, а всего лишь 386-ой, но по тем временам это была очень крутая машина. Помню, что этот подарок сопровождался фразой: «Ну все, теперь забудь про Пушкин, будешь дома работать». Очень многое из того, что говорил или делал отец, вызывало у меня сильное внутреннее сопротивление. Он постоянно пытался поставить меня в какие-то рамки, чтобы я был одним из винтиков его бизнеса. Я знал, что, если я воспротивлюсь, он может забрать свой подарок обратно. Конечно, я все равно ускользал от него в Пушкин, но это стало происходить гораздо реже и без «зависаний» на ночь. Ещё можно было подловить момент, когда он был в хорошем настроении, и отпроситься. Ему очень нравилось, когда я, как «послушный сын», отпрашиваюсь, но всё равно зачастую слышал «нет».

Даже не выбираясь в Пушкин, иногда я встречался с Алексом и Кислотником в городе — просто покурить «план» и посмеяться. В скором времени школа, одноклассники и отличница Иришка забылись в густом сером дыму дурмана и виртуальном мире программного кода. Да и что я мог тогда, в тринадцать лет, понимать об истинных ценностях жизни? Во всем этом хаосе, я стал чувствовать себя каким-то особенным — вундеркиндом и компьютерным гением. Бывало такое, что меня на улице окрикивали ребята, с которыми я учился в школе, а я, задрав голову, проходил мимо. «Genius» — это был мой пароль на включение компьютера, и он же отражал мое внутреннее убеждение о самом себе.

В тринадцать ко мне стали обращаться разные люди с просьбой написать им какую-нибудь программу. Одни находили меня через Алекса с Кислотником, другие через отца, третьи через друзей отца. Как правило, это были программки для учета и калькуляции чего-нибудь, табличные формы и базы данных. Я охотно соглашался, мне это было интересно. А когда мне за эту работу стали предлагать деньги, я почувствовал, что становлюсь самостоятельным человеком. Это было так необычно и так интересно. Помню, что брал всегда то, что платили, но платили почему-то всегда хорошо. По крайней мере, по моим детским представлениям. У меня стали появляться карманные деньги в больших количествах, я мог позволить себе «заапгрейдить» свой компьютер, а больше меня ничего и не интересовало.

Чем больше я выполнял различные заказы, тем больше это не нравилось отцу. Он видел, что я перестаю быть зависимым от него, и это его злило. Однажды он позвал меня на «серьезный разговор» и сказал:

— Ты стал самостоятельным — значит, и живи самостоятельно. Берешь продукты из моего холодильника — плати мне деньги.

Помню, я тогда ответил:

— Хорошо, я больше не буду брать продукты из твоего холодильника.

С того дня я стал покупать себе каждый день пачку пельменей, и мне этого хватало. Его это злило ещё больше. Через некоторое время разговор возобновился:

— Пользуешься моим телефоном — плати мне деньги, — звучали ультиматумы. — Хочешь жить в моей квартире — плати мне деньги.

Конечно, дело было совсем не в деньгах. Отцу не нравилось то, что я перестал зависеть от него. Он любил, когда все ходят «под ним», когда все просят деньги у него, когда он заведует всем и всеми. Я понимал, что на самом деле он хочет, чтобы я целыми днями печатал вкладыши на его видеокассеты, не занимаясь ничем другим, кроме его бизнеса. А мне не хотелось заниматься его бизнесом, мне хотелось обучаться программированию. Тогда я погрузил свой компьютер на ручную тележку и уехал жить на дачу. Я сделал это быстро и незаметно. Остановить меня никто не мог. Братьям я сказал, куда поехал, чтобы они передали это родителям. Так я ушел из дома.