Бхагаван Раджниш - Свет на пути. В синем небе нет следов

Терапия очень поверхностна. С ее помощью можно подготовить почву, но взрыхленная почва — это еще не сам сад. Для сада нужно нечто большее. Терапия имеет отрицательный характер — она просто пропалывает землю от сорняков, выбирает камни, готовит почву для рассады. Но на этом ее работа заканчивается.

Западная терапия все еще находится на зачаточном уровне. Ей еще предстоит долгий путь. И до тех пор пока терапия не начнет ассоциироваться с медитацией, она будет лишь выполнять поверхностную функцию скорой помощи и никак не будет способствовать непосредственно человеческому росту.

И кроме того, на нее убивается уйма времени. Многие люди занимаются психоанализом или еще чем-нибудь в этом же духе по десять-пятнадцать лет. Они меняют терапевтов,но проблемы никуда не деваются. Они разбирают по полочкам свои сны, они находят новые направления анализа, читают Фрейда, Юнга, Адлера, Ассагьоли, на какое-то время удовлетворяясь их толкованиями. Но все это ничего не меняет. Хуже того, люди пристращаются к терапии.

На Западе терапия стала предметом обихода в богатых слоях общества... точно так же как в былые времена женщины болтали друг с другом о платьях, брильянтах, картинах, домашних убранствах и о ценах на все это, в наши дни дамы обсуждают своих психоаналитиков,и кто сколько платит за сеанс. Если ваш психоаналитик считается лучшим, если он самый высокооплачиваемый психоаналитик в мире, и вы ходите к нему битых десять лет, то вам есть чем похвастаться в свете.

Обратите внимание на одну вещь: практики психоанализа и других связанных терапевтических методик сами не блещут здоровьем. Они заучили методику, выучили профессиональный жаргон, но сами они так же больны — в том смысле, что в них нет целостности. Психоаналитики сходят с ума чаще, чем представители любых других профессий. Психоаналитики накладывают на себя руки чаще, чем люди других специальностей.

Казалось бы,странное дело... по идее,уж кто-кто,но уж они-то как раз не должны ни сходить с ума, ни кончать жизнь самоубийством. Как же в таком случае они могут помочь другим?

Еще ни один медитирующий за всю историю не покончил жизнь самоубийством. Попробуйте представить,чтобы Гаутама Будда свел счеты с жизнью. Попробуйте только представить, чтобы Бодхидхарма сошел с ума. Это даже представить нельзя. Так что, терапии не хватает чего-то фундаментального.

Поэтому когда я говорю, что лучше моих терапевтов в мире нет, я просто имею в виду, что мои терапевты — не просто терапевты, но еще и медитирующие люди. Остальные же остаются просто терапевтами. Если вы посмотрите на то, как они живут, вы поймете, что я прав.

Только подумайте: Зигмунд Фрейд, основатель психоанализа, до смерти боялся привидений. Сложно назвать такого человека развитым — скорее недоумком. Привидений он боялся так сильно, что едва он слышал само слово «привидение», как с ним тут же случался припадок, он валился со стула, и из его рта шла пена. Вот он — основатель психоанализа!

Его преемником должен был стать Карл Густав Юнг — Фрейд сам его выбрал, — человек немалого ума. Но он так сильно увлекался феноменом привидений, что за это его просто исключили из фрейдистской школы. Фрейд все время не давал ему говорить о привидениях. Он останавливал Юнга: «Не надо об этом». Он даже не мог прямо сказать, о чем «не надо» — не надо об «этом». Но Юнг никак не мог успокоиться,так что время от времени он все же заговаривал об «этом»,и снова повторялось все это безобразие.

В конце концов, было решено избавиться от Юнга, и его исключили из школы. Но сам Юнг был ничуть не лучше. Он все хотел поехать в Египет, чтобы собственными глазами посмотреть на мумий фараонов, возрастом в три-четыре тысячи лет. Ему очень хотелось посмотреть на них, узнать, как им удалось так сохраниться. Его занимала смерть — вот откуда весь его интерес к привидениям.

И вот с одной стороны мумии притягивали его, а с другой стороны он ужасно их боялся. Так всегда и бывает: люди больше всего боятся того, чем они больше всего восхищаются, потому что само наличие восхищения означает то, что вы оказались под влиянием чего-то такого,что может оказаться за пределами способности вашего понимания, и вы в результате можете забрести туда, куда бы вам забредать не хотелось.

Юнг десять раз бронировал билет в Египет, но каждый раз находил себе какое-нибудь оправдание, чтобы не ехать. Он заболевал, он лежал в лихорадке, и бронь приходилось отменять. И он все прекрасно понимал — потому что был проницательным наблюдателем, — он все отлично понимал: «Почему же это все происходит только тогда, когда я бронирую билет? В другое время я совершенно здоров — ни температуры, ничего. И накануне отправления, я всю ночь не могу заснуть, а на утро я весь горю. Все это просто оправдание, чтобы никто не мог меня обвинить, в том что я откладываю поездку».