Аджан Брахм - Don't worry. Be grumpy. Разреши себе сердиться. 108 коротких историй о том, как сделать лимонад из лимонов жизни

Когда я только начал жить в монастыре Ват Па Понг с моим учителем, Аджаном Ча, он раз за разом рассказывал мне одну историю. Она казалась мне такой бессмысленной, что я отвергал ее как некую культурную аномалию. Но при этом все же запомнил. Позже я распознал заключенную в ней метафору как совершенное описание того, как приходит просветление.

Ват Па Понг – это манговый сад, который посадил сам Будда. Сейчас это зрелые деревья, на которых растут тысячи ароматных манго. В силу великой мудрости и сострадания Будды, монахам, монахиням и мирянам нет нужды забираться на дерево, чтобы достать плоды. И им не надо бросать палки или трясти дерево, чтобы манго упало на землю.

Достаточно просто сидеть под деревом в совершенной неподвижности, раскрыв ладонь, и манго само упадет в нее.

Таковы мудрость и сострадание Будды.

Я прекрасно знаю манговые деревья. Если сесть под деревом, то придется ждать много дней, прежде чем с него упадет плод, который, скорее всего, сразу съедят птицы. Более того, если одно манго и упадет, то, зная мою удачливость, оно приземлится на мою лысую голову, а не в руку. Это очень глупое сравнение!

Теперь я понимаю, что это я был глуп. Вы ничего не достигнете в духовной жизни, если будете «трясти дерево», «кидать палки» или «забираться на дерево» в надежде получить плоды. Когда вы научитесь совершенному спокойствию, свободному от мирских желаний, раскроете свое сердце и наполните его безусловной любовью, только тогда манго просветления мягко опустится в вашу руку.

У одного бедного фермера было много заплесневелого сена. Он пытался скормить его коровам, но они предпочитали голодать, чем есть ужасную на вкус траву.

Тогда фермер смешал плесневелое сено со свежим и снова дал его коровам. Те просто отделили хорошее сено от плохого, и съели хорошее. А плесневелое осталось.

А потом фермер кое-что заметил. Несмотря на то что в стойле было много сена, коровы часто протягивали головы через прутья ограждения, чтобы съесть траву, лежащую снаружи. Так что фермер оставил плесневелое сено снаружи стойла, но достаточно близко, чтобы коровы могли до него дотянуться. Все гнилое сено было съедено за пару дней.

Запрещенное сено, пусть даже плесневелое, кажется сладким.

Я использовал этот пример, чтобы помочь своей хорошей знакомой решить проблему с мужем. Он был хорошим человеком, но не видел никакого смысла в религии, особенно в медитации. По мнению этой женщины, буддийская практика совершенно точно пошла бы ее супругу на пользу, но он был абсолютно не заинтересован в том, чтобы послушать учение. И она обратилась ко мне за помощью.

«Легко, – сказал я. – Просто купи одну из моих книг. Принеси ее домой, и когда твой муж увидит ее, скажи ему, чтобы он ни в коем случае не трогал твою книгу. Строго-настрого запрети ему читать ее».

Так она и сделала.

Конечно же, потом моя знакомая как-то пошла по магазинам, а ее муж остался дома один, и он подумал: «Почему это она запрещает мне читать ее книгу?»

Тогда он взял запретный труд, прочитал первую историю и не остановился, пока не прочитал всю книгу до конца. Теперь он каждую неделю ходит в мой храм.

Везде, где есть иерархия, есть те, кто намеренно пытается унизить или преследовать тех, кто слабее. Задиры есть в школе, в рабочих коллективах и даже в монастырях. Об этом моя следующая история.

Когда меня только посвятили в монахи, я сидел на корточках на земле и мыл после обеда свою чашу для подаяний и плевательницу. Ко мне подошел более старший монах. Он навис надо мной с угрожающим видом и закричал: «Брахмавамсо ! Это грязная привычка! Нельзя вытирать чашу для подаяния той же тканью, что и плевательницу! Прекрати немедленно!»

Младшие монахи должны почтительно относиться к старшим, но это было уже чересчур. Этот монах пытался запугать меня. Более того, все остальные вокруг делали именно то, за что меня ругали. Это было просто нечестно.

К счастью, у меня был ответ для этого задиры. Я спокойно сделал то, что он сказал.

И хотя внутри я рвал и метал, я использовал всю свою выдержку, чтобы молча и медленно дойти туда, где хранились тряпки, выбрать одну из них, еще медленнее вернуться на свое место и вытереть сосуд другой тряпкой. Все это время я чувствовал на себе взгляды других монахов. Потом я поднял взгляд на своего обидчика. Все остальные монахи также смотрели на него. Им было любопытно, как он отреагирует на мою неожиданную уступчивость. Минуты две все сохраняли молчание и неподвижность, и в конце концов его лицо стало краснее пожарной машины. Потом он ушел. Больше он никогда не пытался подавить или унизить меня.