Лин Бао - Беседа Ши со своим сыном, или Тайны Дао Императора

Птицы благоденствия.

нижнего яруса, которая быстро растворилась в се­ребристо-серой дымке вдалеке.

Так вот, запомни еще одну простую вещь. Энер­гия воина - это энергия его духа. Его битва всегда начинается с битвы с его собственным «я». Обретая волю через действие, он не должен быть привязан­ным к результату, у него должно быть постоянное осознание того, что все, что можно сделать в этом мире, - это позволить воле Неба протекать сквозь себя и не стоять на собственном пути - вот черты воина, воина Духа. Да, речь идет о формировании характера. Это прежде всего последовательность в своих действиях и настойчивость, хотя иногда требуемый вид настойчивости - это терпение.

Правитель должен обладать мужеством, всегда быть первым среди равных и брать на себя власт­ные полномочия, не допуская промедления, пока их не возьмут на себя случайные обстоятельства или нечестные люди.

Кроме того, в его решениях должна быть лояль­ность. Только очень сильная власть имеет право быть мягкой, но не забывай о правосудии. Имей твердую веру в успех в каждом своем деле. Ина­че, если ты будешь суетливым и неуверенным, то энергия будет утекать или высасываться через не­обдуманное или несвоевременное твое действие.

На столе появились фрукты и теплый рис, ко­торый неким магическим образом заставил обер­нуться Иньюаня. Ши также обернулся и увидел

накрытый стол, возле которого уже колдовал Ма­стер гунфуча. Вокруг стояли напольные вазы с бу­кетами огромных садовых маков. Отец и сын рас­положились на удобных мягких банкетках и при­нялись за еду. Когда трапеза подошла к концу, когда были перевернуты маленькие чайные чашечки, Ши произнес:

Когда мне было столько лет, сколько тебе сей­час, мой отец в силу политической обстановки отстранился от дел и сделал меня фактическим [ императором. Он верил в меня, верил, что на све­те есть чисто мужские качества - быть сильным и чувствительным и поступать так, как считаешь нужным. Он был всегда рядом, но позволял мне брать на себя ответственность, помогал доводить начатые дела до конца, поддерживать правильные отношения с подданными.

Только с его помощью мой характер приобрел твердость, я стал чувствовать себя тем, кто умеет дарить любовь и кто достоин любви, кто утверж­дает жизнь и приносит ее, а не отбирает. Помнишь персиковый меч в твоей спальне? Я буду очень рад, если это будет единственное оружие, которое тебе придется применить...

А вокруг была весна...

Цвели магнолии в самом романтическом и пре­красном городе Поднебесной.

Конфуций говорил:

-Ю,я объясню тебе, что такое знание. Признавать известное известным, а неизвестное неизвестным - это знание.

Учение о коанах

1 Поднялся ветер - и загуляли вихри, путая еле- | ды в песчаных барханах, да и сами барханы, пере­валивая их с места на место. И плотный, свернутый , в несколько раз холщовый пояс не мог защитить i дыхание от мелкой пыли, выедающей глаза и лег- :кие, доводящей до удушливого кашля, не прино­сящего облегчения. Потекли бы слезы, да влагу высушила пустыня, и даже дыхание пришлось за­медлить, чтобы не терять бесценные капли жизни. .

Нет ничего тяжелее, чем песчаная буря в пус­тыне, когда ничего не видно, когда каждый вдох нужно держать под контролем, иначе придется медленно умирать от удушья среди бескрайнего и бездонного океана пыли, не дающей свету звезд проникнуть на землю и помочь одинокому путни­ку выйти из этой западни.

На земле, как на дне океана, куда не проника­ет даже днем солнечный свет, лежал монах Сю- аньцзан, пребывая в походе за сутрами. Где же ты, Будда?! Яви мне свое величие! Дай знак! Вот он, коан жизни и смерти!

Разбойники забрали дары для индийских учи­телей, уцелевшие в схватке ученики оставили дерзкого двадцативосьмилетнего монаха и верну­лись домой, а те, кто рискнул вступить в царство вечного поющего песка, давно погибли от жары, жажды и палящего солнца. И только он один про­должал путь, не ведая ничего о своем завтрашнем дне. Ведь это мы, с высот своего времени, знаем, что он дойдет до священной Уддияны, выучит сан­скрит, найдет Учителя и перескажет Сутры, при­неся их в Поднебесную через семнадцать лет, уже будучи в возрасте сорока трех лет.

Что он видел в свои двадцать восемь лет мона­шества? Лишенный любви и ласки, живущий одной мечтой о Сутрах? Он видел себя, идущего по ве­ликой пустыне. Он готовился ко встрече с ней все эти долгие годы монашества и учения. Так не го­товился ни один любовник ко встрече со своим предметом воздыхания. Так невесты не готовятся к свадьбе. Так даже солдат не готовится к бою.