Е. Соколан (ред.) - Поминайте наставников ваших. Архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Наум (Байбородин) в воспоминаниях современников

— Успокойся, — говорю. — Если Батюшка сказал не надо, значит не надо, иначе умрешь на операционном столе или, еще хуже, инвалидом безпомощным станешь. А так поживешь еще. Ты почему Батюшке не веришь? Давай я тебе хорошее лекарство сделаю, будешь его принимать и поправишься. Обмен веществ наладится.

Поговорила с ней, привела положительные примеры, и она чуть повеселела. А какая худая была! Врачи ее ругали и дивились, что она отказывается от операции.

Перекрутила я через мясорубку чернослив, курагу, орехи, смешала все это с медом и дала ей банку этого лекарства, говорю:

— Ешь, это точно поможет.

Через неделю встречаю ее и вижу, что она повеселела и даже к врачам перестала ходить. А из больницы шлют на домашний адрес повестки, чтобы срочно явилась. Тогда доктора еще безпокоились о здоровье пациентов.

Молитвами Батюшки Нина поправилась и прожила еще двадцать лет. В 2006 году ее назначили настоятельницей Переславского Феодоровского монастыря. Умерла игумения Варвара (Чекоткова) в 2017 году — от сердечной недостаточности.

В 1997 году Батюшка болел пневмонией и лежал в московской больнице на Пироговке.

Наступил праздник Крещения. Во второй половине дня к нему в палату постучалась молодая женщина, еврейка, и сказала, что в соседней палате умирает ее отец, а ей принесли какую-то воду от экстрасенса:

— Мне сказали, что вы — человек духовный, — говорила она, — вот я и решила спросить вас, можно ли давать эту воду отцу?

Батюшка взял у нее из рук сосуд с водой и пошел вместе с ней к больному.

Зашли в палату, где умирал старый человек, еврей. Рядом на стуле сидел зять — тоже еврей. Батюшка сказал:

— Видите ли, не знаем мы, какие слова произносили над этой водой, может быть, имя Божие призывали, поэтому не будем ее в раковину выливать, а выльем за батарею, где вода быстро испарится. Сегодня великий праздник — Крещение Господне, и мне принесли крещенской воды. Может быть, вы хотели бы окреститься? — обратился отец Наум к умирающему.

Больной ответил утвердительно. Тогда Батюшка спросил у дочери:

— И вы не против?

— Нет, я как папа, — ответила она.

Он спросил зятя:

— А вы?

— Раз они сами этого хотят… — пожал он плечами и вышел из палаты.

Батюшка окрестил старого еврея, а ночью он умер. Прямо как в евангельской притче о работнике виноградника, когда Господь в последний, «единонадесятый» час спас его.

Через какое-то время дочь этого человека приехала к отцу Науму в Лавру. В больнице спросила его фамилию и разыскала его. Она горячо благодарила Батюшку, потому что ей приснился отец и сказал, что если бы не этот священник, окрестивший его, то ему бы не избежать ужасной участи, а сейчас благодаря ему он в раю. Отец просил ее разыскать священника и поблагодарить.

Я приносила в больницу Батюшке обед и часто видела, как он, сидя на кровати, разбирал множество писем и выписывал имена, чтобы помолиться об этих людях. У Старца не было возможности ответить на каждое письмо, но он молился обо всех, обращавшихся к нему за помощью.

Во время моего пребывания в Алма-Ате в 1980-е годы у нас в Покровском храме была псаломщица Валентина Бебенина, духовное чадо Батюшки. Она постоянно пела на клиросе, но голос неожиданно «пропал». Стала она чтицей, но вскоре и читать не смогла. Ходит, бывало, грустная, унывает.

Я к ней подошла:

— Валя, что с тобой?

— Да вот, голоса нет, — ответила шепотом.

Осмотрела я ее горло, вижу, оно не красное, катаральных явлений нет, и я ее срочно направила к ЛОРу.

Врачи осмотрели Валентину и сказали, что прямо на связке имеется какое-то образование. Стали решать, делать операцию или не делать. Но уже на следующем приеме твердо сказали: надо срочно сделать операцию. Но в ближайшее время мы ждали Батюшку, он должен был приехать в Алма-Ату, поэтому с операцией она отсрочила.

Батюшка приехал, и мы пошли в горы к преподобномученикам. На могилках монахов Серафима и Феогноста — они тогда еще не были прославлены — Старец служил сначала панихиду, а потом молебен. Валя Бебенина там тоже была.

Батюшка вдруг повернулся к ней и сказал:

— И ты пой!

— Так, Батюшка, я же не могу.

— Пой как сможешь.

Она пыталась издать какие-то звуки.

Батюшка ей опять говорит:

— Пой! Громче пой!

И она что-то сипела, сипела и в конце запела. И голос появился!

Батюшка уехал, а голос у Вали восстановился, и она снова стала петь в храме. Когда она пришла к врачам, они посмотрели, а на связке чисто, нет никакого «образования».