Дело в том, что хотя книги Каббалы были записаны на сотни (а некоторые и на тысячу с лишним) лет позже, все же основные их идеи, как и многие образы, веками сохранялись в устной традиции неизменными. Это было обусловлено известной консервативностью мистических традиций вообще, и иудейской в особенности. Название «Асия», как знают все, изучавшие Каббалу, прилагается к четвертому из проявленных миров, наиболее удаленному от «источника» Божества, от «обители» Всевышнего, и означает оно: «сделанный», «приготовленный». Перечислим эти миры в их традиционном наименовании: Ацилу́т — мир, «непосредственно окружающий» Господа, мир «Его сияния»; Берия́ — мир первоначального духовного творчества, как бы «чертеж» вселенной; Йецира́ — мир «созидания», в котором обитают духи; и наконец Асия́ — наш видимый мир, который включает в себя огромное количество галактик, солнечных систем и планет, а также, по мнению некоторых толкователей, и множество параллельно существующих меньших миров… При таком понимании термина «Асия» оказывается, что «семь церквей» расположены одновременно и в историческом пространстве римской провинции Асия (в Малой Азии), и в особом духовном мире под названием Асия… Это — одно из проявлений многогранности смысла, сочетания буквального значения слов с их аллегорическим, пророческим и мистическим значениями в Книге Откровения, как, впрочем, и в библейских текстах вообще.
Явления и события духовных миров, как и мира вещественного, представляются как бы зеркалами, повернутыми разными гранями друг к другу, передающими и отражающими свет свыше. Поэтому то, что свершалось в древности, отражается на происходящих ныне событиях, а то, что случается в одном мире, преломляясь, отзывается в другом; каждое явление есть проекция или образ, или подобие, отблеск иного, «высшего» или «низшего», события…
Мы начнем наше беглое (за недостатком места) знакомство с некоторыми идеями, метафорами и пророчествами Апокалипсиса с четвертой главы этой Книги, поскольку именно с нее начинается «пророческий обзор» грядущих мировых событий.
Итак, глава четвертая, стих первый:
После сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос, который я слышал как бы звук трубы, говоривший со мною, сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего. (Откр. 4, 1)
«Взойди сюда…» — для того, чтобы узреть и уразуметь тайны будущего, апостол должен «взойти» — подняться на более высокий уровень духовного познания, который в Писании обычно символизируется горой (Синай в Книге Исход, «гора Господня» в Псалмах) или лестницей («лестница Иакова» в Книге Бытия).
И тотчас я был в духе; и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий… (Откр. 4, 2)
Описание Богоявления здесь и далее соответствует тем описаниям, которые содержатся в шестой главе Книги Исайи, в начале Книги Иезекииля, в Книге Даниила (7, 9–10) и в некоторых других местах книг Ветхого Завета. Конечно, Бог, по всему библейскому учению, невидим и не может быть изображен ни в каком облике (ср. Исх. 33, 20; I Иоан. 4, 12; I Тим. 6, 16). Однако для того, чтобы дать пророку наглядное представление о царствовании Господа над миром и о могуществе Его, Он является в образе Старца, сидящего на престоле. И тот мир, в котором (или из которого) созерцает Иоанн величие Господа, имеет совсем иные закономерности (в том числе и пространственные), чем наш физический мир:
…И перед престолом море стеклянное, подобное кристаллу; и посреди престола и вокруг престола четыре животных, исполненных очей спереди и сзади. (Откр. 4, 6)
Мы видим, что эти животные находятся одновременно и «посреди престола», и «вокруг престола». В нашем мире ни одно твердое тело не может находиться одновременно в двух разных местах. Здесь же, в высшем мире, это возможно. Животные, как и в знаменитом видении Иезекииля (Иез. 1), называемом каббалистами מעשׁה מרכבה‹маасэ́ меркава́› («устройство колесницы»), «исполнены очей спереди и сзади». Существа, живущие на земле, не обладают способностью видеть одновременно все вокруг — «спереди и сзади». Однако эти «животные» такой способностью обладают, и мы можем догадываться, что видят они и будущее — глазами, обращенными вперед, и прошлое — глазами, «повернутыми» назад. Кстати, слово «животное», здесь употребляемое, представляет собой не вполне адекватный эквивалент древнееврейского חיה‹хайя́› — «живое существо»; точно так же именуется эта разновидность духов в первой главе Книги Иезекииля.
Читать дальше