Хазрат Хан - Мистицизм звука

В другом случае, основу корня выводят из слова «сафа», в переводе с арабского «чистота» — это то, к чему стремились суфии; истинная чистота, считали они, достигается посредством чистоты помыслов и поступков. Через чистоту суфий движется к любви, а через любовь он приходит к Богу. В каком-то смысле, оба этих слова отражают суть этого духовного учения. Суфизм как мистическое учение, в основном, распространен в странах с мусульманской культурой, от уууМарокко до Индонезии, и является некоей тонкой составляющей ислама. Суфиями были поэты Руми, Хафиз, Саади, Омар Хайям, ученые Араби, Бируни, аль-Газали.

Инайят Хан родился в городе Борода индийской провинции Гуджарат 5 июля 1882 года. Его дед, Маула Бакш, был известным придворным музыкантом, он изобрел нотную систему для индийской классической музыки и основал в городе Барода существующую и поныне музыкальную школу, в которой обучали индийской классической музыке. Отец Инайята также был музыкантом, и понятно, что мальчик с раннего детства рос в атмосфере музыки, которая стала его жизнью.

Но помимо музыки, занятия которой были фамильной обязанностью в семье придворных музыкантов, Инайят обучался и поэзии. Семья Инайята исповедовала ислам, и с детства он ежедневно совершал пятикратную молитву вместе со взрослыми. В девять лет при дворе магараджи Гаэквара Бародского Инайят получил в награду драгоценное ожерелье и стипендию за исполнение религиозных гимнов.

Мальчик прилежно учился, обнаруживая при этом несвойственное его годам глубокое понимание мира, особенно его привлекали философия и религия. Так продолжалось до его восемнадцатилетия, когда он начал путешествовать по Индии с концертами. Во время этих путешествий к нему как к музыканту приходит головокружительная слава. При дворе Низама Хайдарабадского он удостаивается титула «Новый Тансен», по имени великого мистика и певца, ужившего несколько веков назад в Индии. На севере Индии Инайята назовут «Утренней звездой музыкального возрождения».

Но помимо музыки, он ищет в своем путешествии знакомства и бесед с мудрецами и философами, которых в Индии того времени вдоволь бродило по дорогам, это были люди разных религий: мусульмане, сикхи, индуисты, буддисты. Кажется, что в судьбе Инайята начертана прямая дорога быть первым музыкантом Индии, но его привлекает и некая тайна, лежащая в основе мироздания. И однажды с ним, как позже рассказывал сам Инайят Хан, произошло следующее: погрузившись в молитву и пребывая в ней несколько часов, на рассвете он вдруг отчетливо услышал голос факира, который будил народ на первую молитву: «Встань, человек, от глубокого сна твоего; ты не знаешь, что смерть стережет тебя каждую минуту; ты не думаешь, какое бремя ты взялся нести и как длинен путь, назначенный тебе. Вставай, человек, ибо скоро уже встанет солнце». Слова этой песни так тронули Инайята, что из глаз его полились слезы, и тогда он понял, что никакая земная слава, приходящая и уходящая, не может сравниться с той вечностью, которая стоит за пределами нашего понимания, что развлечения, успех на музыкальном поприще бесполезны для спасения души.

Этот день перевернул его жизнь, в нем стал пробуждаться мистик и мудрец, а музыка отступать на второй план; хотя до конца своей жизни он жил в музыке, в ней он обращался к Богу, но, тем не менее, теперь он, прежде всего, стал человеком, стоящим на пути духовного поиска. Из тысяч религиозных направлений, существующих в Индии, более всего его привлекают суфии, ему нравится их кротость с одной стороны, и прямота — с другой. Если официальный ислам не очень жалует музыку, то суфии тонко используют ее во время своих встреч. Музыка у них является способом приведения себя в состояние божественного восторга, способом отказа от двойственности, приближения к Богу, прикосновения к нему, утраты «я». Состояние это называется Ваджад, или Холь. Инайяту уже было знакомо это состояние божественного восторга, которое приходит к человеку, окунувшемуся в море прекрасных звуков. Однажды он видит сон: в окружении великих суфийских святых, которых уже давно нет на этой земле, он находится на музыкальном собрании, и все присутствующие поют: «Аллаху-акбар!» — «Бог велик!».

Пробудившись, он так же явственно, как и во сне, слышит эту музыку и эти слова — «Аллаху-акбар!». Так начинается его проникновение в истины суфизма. Инайят примыкает к суфийским кругам Хайдарабада. С ним начинают происходить чудеса, которые в суфизме, как, впрочем, и во многих других религиях, являются знаками для человека, идущего по пути. Известно, что высшей степени совершенства суфии может достичь, только имея наставника — муршида. Часто в медитациях, в молчании, внутренним взором видит он лицо седобородого старца, имени которого не знает и прежде никогда не видел, — лицо, наполненное внутренним светом; и это становится для него загадкой, которую он разгадать не в силах. Однажды он спрашивает толкования своего сна и последующего видения у уважаемого им учителя, и тот говорит: «Сон этот, вероятнее всего, — символ твоего вступления в орден Чиштия: фраза, которая звучит в тебе, — это глас истины, а лицо, очевидно, — дух твоего учителя». (Поясню, что музыкальные собрания — Сама — в Индии происходят, в основном, в ордене Чишти).

Читать дальше