Петр Минин - Мистицизм и его природа

Мистицизм – понятие весьма растяжимое. Оно охватывает собой чрезвычайно многочисленный и разнообразный класс явлений. Поэтому нельзя говорить о мистицизме, не установив предварительно, что мы будем разуметь под этим понятием и какие задачи будем преследовать при изучении этого явления. Прежде всего, заметим, что мы будем иметь дело с мистицизмом как известным видом религиозной жизни . Этим самым мы устраняем из поля своего зрения целый ряд явлений, которые хотя и обозначаются обыкновенно понятием мистицизма, но, в сущности с религиозным мистицизмом ничего общего не имеют. Таковы, например, явления телепатии, оккультизма, ментализма, месмеризма, магии, спиритизма и т. п. Далее, в настоящем очерке мы будем говорить о религиозном мистицизме как известном внутреннем опыте, т. е. как о ряде своеобразных психических переживаний , обращаясь к мистическим доктринам лишь настолько, насколько они отразили в себе эти переживания и, следовательно, насколько могут содействовать уразумению смысла феноменов мистического опыта. Наконец, имея дело с психологией мистика, мы отнюдь не претендуем на всестороннее исследование её [I] . Наша задача будет состоять в том, чтобы отметить главные моменты мистической жизни и путём анализа их попытаться уяснить общую природу и основную тенденцию мистического опыта.

Приступая к исследованию мистицизма как известной своеобразной формы религиозной жизни, мы естественно наталкиваемся на вопрос: в чём же заключается своеобразие этой формы по сравнению с религиозной жизнью вообще? Дать ответ на этот вопрос, значит уяснить отношение мистицизма к религии. Собственно говоря, к решению этого вопроса удобнее было бы обратиться в конце нашего очерка, после того, как мы уясним природу мистицизма. Только в этом случае пред нами со всей ясностью выступило бы существенное различие между мистицизмом и религией. Но так как это различие, с одной стороны, поможет нам дать предварительное понятие о религиозном мистицизме, а с другой, покажет, что не все черты, характерные для мистицизма, могут быть перенесены на религиозную жизнь, то мы считаем целесообразным рассмотреть этот вопрос теперь же.

Итак, в каком же отношении мистицизм стоит к религии? Где та демаркационная линия, которая отграничивает одно явление от другого?

Нужно сознаться, что дать ответ на эти вопросы не так легко, как это может показаться на первый взгляд. Дело в том, что, с одной стороны, мы знаем мистиков, которые не только мирно уживаются с религией, их вспоившей и вскормившей, но сосредоточивают в себе, как в фокусе, всё лучшее, что заключает в себе эта религия. Это – те мистики, которые подвигами продолжительной и упорной борьбы с миром и чувственностью достигли наивысших ступеней нравственной чистоты и духовного просветления. Эти мистики всегда и везде, у всех народов и во всех религиях, пользовались и пользуются особым почётом. На них смотрят как на людей высших, просвещённых божественной мудростью; их окружают особым ореолом святости, создают особый культ почитания. С другой стороны, существует немало и таких мистиков, которые представляют собой тип нервнобольных, страдающих истерией, извращением религиозного чувства, крайностями антиномизма. Эти мистики индифферентны к религии; нередко они занимают враждебное положение по отношению к ней, и последняя в лице своих официальных представителей произносит над ними свой суровый приговор, осуждая их как еретичествующих. Мы легко могли бы указать точки расхождения в учении тех и других, но если мы обратимся к психологии их, то найдём здесь так много общего, что будем в большом затруднении провести резкую грань между теми и другими. Тем не менее, религия и мистицизм, по нашему мнению, явления несовпадающие, и между ними можно указать черты различия. Попытаемся это сделать.

Каждое явление мы тогда только можем себе ясно представить и понять, когда возьмём его в наиболее типичной форме и наиболее ярком выражении. Такой типичной формой мистической жизни, её центром и кульминационным пунктом, по общему признанию исследователей мистицизма, является состояние экстаза [1]. Дать понятие об экстазе значит уяснить психическую природу мистицизма. Имея в виду ниже ещё возвратиться к этому явлению, ограничимся здесь указанием существенных черт его.

Экстаз, равно как и другие феномены мистической жизни, можно рассматривать с субъективной и объективной точек зрения. Рассматриваемый с объективной точки зрения, экстаз может быть сведён к моноидеизму, самовнушению и уничтожению (диссолюции), или превращению личности [II]. В своём полном развитии он представляет религиозное чувство, достигшее максимальной степени интенсивности, той степени, на которой оно уже перестаёт быть господствующим, как это бывает у просто верующего человека, а становится