Иерофей - «Знаю человека во Христе...» - жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

Апостолу Павлу явился Сам Христос в нетварном свете и спросил его: "Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?" [105] Деян. 9:4 . . До этого момента Савл думал, что боролся с новой ересью во имя ветхозаветного Бога, Которого он, однако, не познал как Личность. Христос же открыл ему, что Он есть Личность, Живой, что Он есть Слово Божие, Которое явилось пророкам как бесплотное Слово и вочеловечилось ради спасения людей, и что Он есть Глава Тела Церкви.

То же случилось и с апостолом Петром, когда тот отрекся от Христа. По свидетельству евангелиста Луки, тогда Господь, обратившись, взглянул на Петра; и Петр вспомнил слово Господа, как Он сказал ему: "Прежде нежели пропоет петух, отречешься от Меня трижды". И, выйдя вон, горько заплакал [106] Як. 22, 61–62. . Плач и тотальное глубокое покаяние объяли апостола Петра, когда на него воззрел Христос, пронзив все его существо энергией — откровением Петру о его великом падении.

Это мы видим и в притче о блудном сыне. Покаяние младшего сына в притче произошло не под гнетом чувств, рассудка или человеческих состояний и стремлений, а от воспоминания любви отца и жизни в отчем доме. Придя же в себя, сказал: "Сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода! Встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих". Встал и пошел к отцу своему [107] Лк. 15:17–20 . .

Апостол Павел говорит о Божественном озарении сердца: "Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа…" [108] 2Кор. 4:6 . . Бог открывает Себя через Свою Божественную энергию, ум отделяется от рассудка, просвещается, и тогда в сердце совершается умная молитва сама по себе или, лучше, обоюдно — в Святом Духе.

Старец Софроний несколько раз описывает свое обращение к истинному Богу. Конечно, нелегко проследить его путь: с одной стороны, в духовной сфере нельзя все разложить на последовательные стадии, а с другой, путь старца — долгий. Однако мы постараемся хотя бы отчасти растолковать, что старец пишет об этом духовном состоянии.

Старец утверждает, что его искание Бога вне Христа было "аберрацией", из которой никогда не вышел бы своими силами. Он пишет: "Не вижу путей рассказать последовательно о духовных событиях того времени" [109] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 68. .

Первым событием было главное откровение:

Как бы вдруг — мне стало ясным до очевидности, что мое искусственное погружение в отвлеченную умную сферу не приведет меня к достоверному познанию о Перво-Начале всех начал. Чрез мои аскетические совлечения всего относительного я не достигал реального единения с Искомым мною. Мои мистические опыты носили негативный характер. Не "чистое Бытие" представало предо мною, но смерть для всего меня, включая мое персональное начало [110] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. СТСЛ, 2005. С. 68. .

Старцу открылось, что единение с Богом совершается через любовь, и евангельское ""любить" теперь проникло в сердце мое и ум как свет истинного познания" [111] Там же. .

В другом месте старец использует образ "малой ладьи", которую шторм швыряет по волнам темной ночью. Так и его ум то восходил на вершину некоей волны, то снова другою бывал брошен вниз с гневом. Однако затем Бог, Который искал возможность спасти его, поставил пред ним "текст библейского, Синайского откровения: "Аз есмь Сущий" [112] Исх. 3:14 . . Бытие — это Я, Бог, абсолютный Владыка всех звездных миров — персональный — Аз есмь. С этим именем открылись для меня дали, убегающие в недосягаемость. Не в порядке отвлеченного мышления, но бытийно сей личный Бог стал для меня очевидностью, которую я жил всем моим существом. Весь строй моей духовной жизни преобразился" [113] Софроний (Сахаров), архим. Видеть Бога как Он есть. С. 30–31. .

Сопоставив эти две, отрывка, мы видим, что открытая старцу истина, что Бог личный — " Я есмь Сущий ", — не была ни медитацией, ни благочестивым рассуждением. Это действительно было прозрением, которое определило всю его последующую жизнь. Это видно из того, что пишет сам старец: мысль "возникла во мне ясно до очевидности": Бог "Сам искал случая явиться" и "Бог стал для меня очевидностью", вместе с которой "весь строй моей духовной жизни преобразился".