И Калышева - Основы истинной науки - I

Свой краткий обзор развития мысли мы делим на 5 отдельных периодов, чтобы, не вдаваясь в излишние детали и не утруждая читателя, нагляднее охарактеризовать их.

Первый период мы наметим от начала возникновения наук, что теряется в древности, и до VI века до Рождества Христова.

Второй период от VI века до Р.Х. до IV века после Рожд. Хр.

Третий период от IV века до XVII века.

Четвёртый период XVII и XXVIII века.

Пятый период XIX век.

Первый период. Со времени процветания древней цивилизации у Арабов, Египтян, Индийцев, Кельтов и Евреев и до VI века до Р.Х., все знания были исключительно в руках духовенства и жрецов, которые составляли отдельные замкнутые классы или касты.

У всех народов эти касты составляли особые сословия и имели наследственный характер. Для приобретения большей власти и авторитета в народе, они обставляли себя всевозможным мистицизмом и таинственностью и не разоблачали перед народом своих знаний, ни премудростей своих религий.

Мы не видим у них разграничения между знаниями научными, религиозными и верованиями, - вся их учёность сливается в одно. Но у арабов мы видим некоторую отдельность знания от верования и религии. У них знания составляли особый отдел, порученный особым членам или семьям из касты. О них упоминает итальянский учёный Пеццани, и А. фон Гумбольдт находит, что принципы их науки совершенно схожи с современным позитивизмом. Арабы так же, как современные позитивисты, давали веру только эксперименту и измерению.

Но, вообще, тайны знания и религии у всех народов считались священными, а потому даже не все принадлежащие к кастам могли знать всё в полном объёме. Каждый мог владеть ими только по степени высоты своего посвящения. Были даже такие глубокие тайны, почитаемые настолько священными, о которых самые избранные старики из посвящённого духовенства не имели права говорить между собой; разве только в экстренных случаях, обсуждая какие-либо вопросы, имеющие единственную цель: извлечений разных указаний веры.

Изучающие священные книги и готовящиеся к переходу в высшее посвящение не имели права произносить громко ни одного слова из священного писания, не получив на то предварительного разрешения от учителя своего.

Учить народ могли только избранные и привилегированные лица. Они всегда ограничивались указаниями, касающимися исповедания веры и соблюдения обрядностей. Но одних указаний оказывалось всегда слишком мало; нужны были принудительные меры, без которых нельзя было заставить повиноваться грубый и полудикий народ. А потому на обязанности этих учителей лежало измышление разных способов и применение некоторых принудительных мер, чтобы вести народ по предначертанной программе.

Главным принципом всех вер было тем или другим путём вести людей к их нравственному внутреннему усовершенствованию; угрозами и наказаниями заставить народ отвыкнуть от пороков, злодеяний, грубых вкусов, привычек и приучить их, хотя внешним образом, быть мягким, обходительным, послушным и исполнять обрядности своей религии, иногда через силу принуждая себя, иногда для того только, чтобы вообще бороться со своей грубой природой из-за идеи и через это вырабатывать в себе смирение и послушание.

Вообще, жрецы держали народ очень строго, обещали им загробные награды и наказания, победы над врагами - если целые страны будут вести себя достойно, благоденствие их нисходящего потомства и ответственность ближайших родственников друг за друга; и наконец, прямо наказывали фактически всех строптивых, не желающих исполнять предписание духовенства, а не исповедующих достойным образом обряды своей религии.

Вообще надо сказать, что жрецы держали всегда свой народ в строгом подчинении и весьма настойчиво насиловали волю каждого, направляя её к внешнему исполнению добра и к исполнению обрядов религии путём таинственности, страха, разных обещаний, и наконец, прямым наказанием.

Таковы были отношения жрецов ко всем сословиям своего народа во всю эпоху до VI века до Р.Х.

Второй период. Начиная с III века до Р.Х. стали появляться светские учёные среди народа, которые передавали свои знания непосредственно в народ без всякого вмешательства духовенства. Мы видим, что между самим народом начинается брожение умов и желание не одного слепого подчинения, но и самостоятельного знания. Мы видим, что наука, искусство, литература и философия начинали мало-помалу делаться достоянием частных лиц и целых обществ. Появились люди выдающегося ума и логики, с мощной силой воли и слова, способные воодушевлять полудикую толпу и внушать ей понимание самых возвышенных истин, явившихся результатом их знаний и их мысли.