Владимир Плотников - Баггер

Мужчина лет тридцати пяти, девушка и юноша. Молодой человек был начинающим тележурналистом, и слегка напоминал гимназиста прошлого века. Девушка на нас не обратила почти никакого внимания. И только вежливо поздоровалась, при этом не нас приветствуя, а делая это скорее для себя, чтоб быть воспитанным человеком. Больше всех разговорчив был мужчина.

– Привет, радость моя, – он поцеловал Машу в щечку, – ты не одна сегодня? Бой-френд?

– Помилуйте, какой бой-френд, – она показала кольцо на пальце, – Это мой друг, который тоже хочет научиться играть.

– Виктор.

– Очень приятно.

Итак, игра началась. Нам нужны были ветры и драконы, а доставались почему-то какие-то загогулины и цветочки, которые на выигрыш почти никак не влияли. Расклад простой – собрать фулхаус комбинаций и выиграть. Сложнее всего были расчеты – кто кому сколько должен после каждого круга. Платили все всем, кроме выигравшего. При этом каждый еще и отклюживал в счет клуба за каждый клуб.

– Это древняя игра, история которой свыше трех тысяч лет. Вот что немного задевает, это что в России в маджонг играют только в Питере, так что концентрация умеющих и играющих здесь, пожалуй, критическая. В то же время, на западе в маджонг играют давно. По сути, это комбинация между покером, домино и шахматами.

Кирпичная стена разбиралась и подходила к концу. Для победы по-прежнему нужно было много, в то же время драконы теперь водились. Драконы – это хорошо, – напутствовала Маша. Что ж, у меня их целый зверинец.

Виктор ораторствовал в свое удовольствие. Ему нравилось рассказывать о маджонге. Скорее нет. Сложно было сказать и то, что ему нравилось говорить. Его просто перло и было что-то еще. Рита слушала, и по ее лицу можно было понять, что некоторые вещи она слушала впервые, и это ее прикалывало. Андрей – так звали юношу – скорее сетовал на будущий проигрыш и горел азартом.

– Маджонг, – подытожил Виктор, поднимая очередную кость.

В этом круге, как ни странно, мы выиграли. Чуть-чуть, но приятно. Тем более, что не в минус. Оказывается, ненужные цветы и загогулины – очень даже хорошая штука, в то время как комбинация драконов также обеспечивает умножение.

– Дохлый такой маджонг, – раскритиковал себя Виктор, в то же время, став богаче на сто девяносто долларов. Журналист проигрался больше всех, и теперь ждал случая отыграться.

– Продолжаем. Вы знаете, что такое Гарфилд? Вообще – Гарфилд, это один из моих любимых мультиков. Не полнометражный, а сериал. И вот там они спрашивают – во что мы будем играть? В маджонг, шашки, карты… иными словами, не играть в маджонг нельзя, тем более не знать. Это как в дурака… китайская игра, классическая. В Панде отец панды выигрывает лапшичную в маджонг. Через один фильм с Джеки Чаном. Они сидят и играют в Маджонг. Я снова просящая рука.

Это означало, что каждый ход мог стать последним. Шансы выиграть минимальны.

– Маджонг, – Рита одну за другой опустила кости.

– Моя радость, – Виктор посмотрел с восхищением, – да мы теперь тебе все должны… я вообще ниже плинтуса. Вот Андрюша тоже собирал что-то.

И мы действительно встряли. Минус сто шестьдесят заменило прежнее плюс тридцать два. По ходу игры Олег разобрался в правилах. Уже третий круг он знал, что делает. Выигрыши сменялись проигрышами, и наоборот. Виктор рассказывал и время от времени пил. Рита общалась исключительно с Виктором. Маша скорее со мной, а молодой журналист проигрывал.

– Выходной блин, а пить нельзя – подстава, – посетовал Андрей.

– Ну так пей, – посоветовала доброжелательная Маша.

– А вот и буду, я по чуть-чуть, – Виктор налил ему золотистой жидкости.

– Ну, понеслась.

Атмосфера за столом была почти дружеская. Почти светская. Каждый занимался своим делом. При этом, проводя время и что-то приобретая или проигрывая. Оглядевшись по сторонам, Олег заметил, что соседние столы также живут своей жизнью. Интересно, кто здесь контролирует безопасность? Все-таки деньги немаленькие. В то же время округлые темные своды давали понять, что клуб не такой простой и беззащитный. Это здание, будучи само по себе загадкой, таило массу сюрпризов. Так хотелось думать. А почему бы и нет? Где еще в жизни есть место романтике?

Размышляя и рассматривая стены, Олег вдруг почувствовал – началось. Виски стало сдавливать и к лицу подкатил жар. Мир вокруг стал черно-белым, как на старой фотографии. Коричневые, рыжие и оранжевые цвета. Оранжевые. Кости на столе стали приобретать очертания и какую-то иную форму. Несколько ходов наугад. Просто потому что.