Ой, распляшу для брани – ноги, плечи,
длани,
Не поспеть за вами голове, – плясать
– не пить!
– Кулаки что гири? – Дак пальцы
растопырю,
Абы кого куражливо в задоре
не прибить.
Макошъ-Матъ, Перун Сварожич, —
будьте вместе,
Поминальну Тризну поможите
довершить
По завету чести, алча правды-мести,
Ворога настигнуть, небо упредить.
Тетивой насторожу, Ра Дугу тугую.
Девять в туле молний-стрел,
не сдержать любую.
Солнце-щит червлёный мой за спиной
всегда,
Алый свет, волчий клик, да мухомор
вода.
Стрелы-трусы степняка, подло жалят
сдалека.
Пеший, верхом, хошь и рать – всё
теперь моё!
Подступи ко мне на меч, чтобы кровью
правде течь,
А кому на поле лечь, уж знает вороньё.
Харалуг Заветный, лишь со спины
приметный,
Рукоятью к тучам, да над голым,
над плечом.
Ты врага приветил и на удар
ответил,
Я ужо до чресел разниму его.
Заскрипел Священный Дуб —
разогнулся,
В Отний дом Стрибожьий внук
возвернулся.
По завету чести, светлой правды
мести,
Ворога настигнул, Тризну довершил.
Серебряный сон Воина
«…И с поры той стали жрецы Яръи людей дважды рождённых нарекать «ду-ра-ками».
/Скрижали Неба/.
Страньскый клик
«То, не знаю что» в потёмках я всю
жизнь свою искал.
Антрацитовые блики спят на лаке
лысых скал.
Ночь смущает обоняние, загоняя выдох
вспять,
И приходит время знаки не приметить, а принять.
Сладив дом в березняке, возродившись
в роднике,
Звёздам тыча кулаком, – дурачок стал Дураком.
Взяв дуду у скомороха, гусли вырвав
у Слепца,
Ну! Дудеть и струны строжить
до всеясного конца.
Вам нашить бы на всё тело
разноситцевых заплат,
Да и взять себя с собою на малиновый
закат.
Мне ж, – «туда, куда не знаю»
невзначайно забрести,
Дабы там бы, в странных странах,
бабаёжечку найти.
Я бы с ней бы ох и дал
бы растопыриться душе,
Спел бы вольно, и сплясал бы (может,
даже в неглиже).
Исповедался бы матом, небо постелил
на пол
И подрался. Нет! – Сразился! —
за прекрасный ёжкин пол.
Всходят Руны! Стеблем нежным рвут
бетон и мнут металл.
Неужели мир расчуял, что не ведал
то, что знал.
Воспарю на Сивке-Бурке. Над крестом.
Одним един:
Наконец-то, как и прежде, я Богам
не раб, а Сын.
Прозаичный сон Поэта
СВОБОДА ПРИХОДИТ НАГАЯ
Наготу надев на душу,
Связь миров я не нарушу.
«Ничего» забрав с собою,
«Всё» оставлю за спиною:
Мир бумаги, слов и крови,
«Храм» наживы и неволи,
Искус власти, груз традиций,
Яд наветов, дым амбиций,
Пир корысти, лжи и мести,
Скуки, зависти и лести,
Плен вещичек, спуд идей —
Мир людишек и людей.
Я так ответ свой начал:
Четыре смысла жития обнаружил я при жизни:
• Продолжение рода (воспитание),
• Преобразование жизни (оптимизацию),
• Попытка передачи знаний (инициирование),
• Изменение существующих реальностей новой мерой (миссия или автор)…
Но Он прервал меня вопросом:
– Взойдя на гору хлама, который ты имел или хотел иметь при жизни;
Взирая на поля своих речей и мыслей, удобренных всем тем что съел и выпил ты за жизнь;
Призвав в свидетели всех тех, с кем ты встречался даже взглядом…
Ответь мне на простой вопрос: ЗАЧЕМ ТЫ ЖИЛ?
Нет-нет, – не как, не с кем, не где, – а для чего?
Ты вспоминаешь где, когда, чему и как учился, строил, стяжал, страдал, мечтал и сомневался…
Ты веришь, что любил и ненавидел сильнее многих прочих.
Тебе приятно было, больно, скучно, любопытно, стыдно, – порою, знаю, очень. Я видел, КАК ты путешествовал, сражался пару раз и даже рисковал своею жизнью;
Ещё учил других тому, в чём пусть и больше прочих, но откровенно мало смыслишь сам;
Считал своим то, что не создавал ни ты, ни кто-то лично для тебя;
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу