Марина Киреника - Прозрение

Жизнь «до службы» – это подготовка к ней, а после – бессмысленное угасание без идей, без цели, без радости. Функционер отфункционировался… и к списанию.

Отличаемся ли мы, в глобальном смысле, от «клеточного» человека – чиновника?

По сути, не очень.

Разберёмся.

Если мы признаём себя только в интервале от рождения до смерти, то выходит, придерживаемся той же самой концепции. Скажу больше, что некоторые родители вообще ждут пока ребёнок заговорит, начнёт ходить и есть самостоятельно… чтобы начать считать его человеком. А так он пока – полуфабрикат, нечто формирующиеся, не целое, не завершённое, с которым можно не слишком считаться. «Он(а) еще ничего не понимает» – узнаёте фразу «взрослых»?

А как же та самая «бессмертная душа» – энергия ниоткуда не берущаяся и никуда не исчезающая? Не слышали? Понятно.

Между тем, человек приходит в этот мир с готовой сформированной судьбой, события которой обусловлены собственным прошлым его энергии и кармическими отпечатками его земных предков.

Получается, что если мы не видим/осознаём себя до рождения, не пытаемся восстановить картину собственного прежнего опыта, то немногим отличаемся от «клеточного» чиновника. Нам так же безразлично, что было с нами до, и мы не собираемся нести ответственность за то, что будет после?

Ребёнок спрашивает: «Где я был(а), когда меня не было?», «Если я умру, то что со мной будет?». Взрослым легче отмахнуться и ответить: «Что за глупости, чем ты себе голову забиваешь?». А ведь не ответив ребёнку, мы не признаемся себе, что не в состоянии ответить, мы не даём себе труда искать этот ответ и остаёмся в тупике. И уже наши взрослые вопросы: «Зачем я здесь? Ради чего живу?» остаются без ответа, продолжают мучить и не дают покоя.

Временщики – те, кто уверен, что живёт «один раз», потому что время жизни измеряемо. А то, что само время – это понятие, придуманное людьми, нам и в голову не приходит. Тогда вернёмся к древним племенам, которым было неизвестно и, более того, не важно, сейчас 14:30 или 14:35. Условные единицы времени регламентируют цивилизацию, а не жизнь, и чем дальше, тем больше. Вы уверены, что время есть везде и существует за пределами Земли? То-то и оно. Космические теории уже многое открыли и показали фрагментарность наших знаний.

Земля – часть Космоса, частный случай в общей системе. Каждый из нас –носитель энергии, которая пришла на Землю, чтобы… (продолжите сами).

У нас есть выбор – быть временщиками, думать, что мы тут случайно, мы – никто, непонятно зачем и что дальше – кто знает? Или за отведённое земное время, раз уж тут так всё устроено, суметь изменить судьбу – изменить себя для самих себя, и изменить себя для других.

Пословица с комментариями:

«Вчера уже нет…» – всё, что произошло, уже произошло. Задача – узнать и понять, что это было, из чего состоит энергетический багаж, во что выльется этот груз, куда поведёт заложенная «вчера» программа.

«… завтра может не быть » – если откладывать, то можно не успеть убрать ненужное, исправить плохое, залечить разрушенное, чтобы расчистить себе благоприятное пространство судьбы. Если не сформировать «завтра» – его не будет, или оно будет таким, что вам не понравится, если пустить будущее на самотёк.

« живи сегодня! » – когда принимаешь то или иное решение, прогнозируй, как оно отразится на всех твоих будущих жизнях. Не шутка.

Сегодня вы готовите свои будущие воплощения, не важно, понимаете вы это или нет. «Не знание законов не освобождает от ответственности». Выходит, что лучше знать.

Много ли людей мыслят себя в масштабах вечности? Понятно, что нет, ведь об этом в школе не говорят. А по сути, именно это знание: откуда Я пришёл, зачем Я здесь и что дальше? – должно было бы стать базовым для человека. Именно такой подход определяет – пойдёт ли один человек стрелять в другого.

Сколько говорено-переговорено психологами о том, что все проблемы из детства, что детские травмы лежат в основе поведенческих моделей человека и так далее, и тому подобное. Всё верно, но почему-то докопавшиеся до детских ранений люди, нередко «закапываются» в них еще глубже, возводя вокруг себя прочные стены «пост-травматизма».

Простить мать, простить отца, брата, сестру, сколько бесконечный «прощений» надо осуществить, чтобы избавиться от боли? А, тем не менее, ни одна серьёзная операция еще не прошла бесшовной, и рубец никуда не денется. Значит ли это, что история нашего биологического детства недостаточна для разгребания взрослых завалов?