Августин Кальме - Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Более заботливые думали, что для полной безопасности не исполнена существеннейшая часть обряда. По их мнению, следовало совершить обедню после того, как вынуто было сердце у несчастного. Только этой мерой предосторожности, думали они, дьявол непременно был бы изгнан, и, без сомнения, не вернулся бы опять в труп. А так как литургией началась церемония, то дьявол имел достаточно времени удалиться и потом опять вернуться в тело умершего.

Не смотря на эти суждения, дело, очевидно, нисколько не улучшилось. Собирались по утрам и вечерам, спорили, совершали процессии в течение трех дней и трех ночей; священники заставляли поститься; дома и двери кропили св. водой и наливали ее в уста бедного бруколака. Бывая часто в городском приказе, я всегда настаивал на том, что в благоустроенных государствах в подобных случаях приказывают ночной страже строго наблюдать за всем, что происходить в городе. Совету моему, наконец, последовали, и в первую же ночь поймали нескольких бродяг, которые, очевидно, принимали участие в ночных беспорядках. Через два дня бродяги, когда их выпустили из тюрьмы, опять возобновили свои проделки в награду за страдание в тюрьме: опустошали кружки с вином в домах, оставленных на ночь. Граждане опять прибегали к молитве.

Однажды после совершения молитвы вбили несколько сабель в могилу умершего, которого в тот день, по просьбе родственников, выкапывали около трех или четырех раз. Бывший в эго время на острове албанец доказывал, что в подобных случаях очень нелепо со стороны христиан употреблять сабли. «Вы не видите, вы слепы! — говорил он, — что сабли в точке соприкосновения образуют форму креста, и тем самым препятствуют дьяволу выйти из трупа». Предложение просветителя не имело, однако, успеха. Бруколак нисколько не исправлялся, и потому все были в страшном смятении, не знали, как избавиться от него, как вдруг, как будто сговорившись, решили сжечь бруколака. Это, конечно, лучше, чем оставлять остров, как некоторые думали: в самом деле, многие семейства собрали свои пожитки с намерением отправиться на остров Сиру или Тину в Греческом архипелаге.

По приказанию городского приказа тело умершего перенесено было на вершину острова св. Георга, где приготовлен был большой костер из сосновых дров с тем, чтобы труп сгорал медленно Остатки этого несчастного в короткое время были пожраны пламенем. Это было 1-го января 1701 г. После этого перестали жаловаться на бруколака, говорили, что дьявол ловко обманут, пели песни и ругались над дьяволом.

Весь архипелаг держался того мнения, что только мертвецов-греков может оживлять дьявол. Жители острова Санторино весьма боялись таких привидений. Жители острова Мико после того, как их мечты рассеялись, боялись преследования турок и епископа Тинского столько же, сколько и бруколака. Дело в том, что на остров св. Георга они не пригласили ни одного священника, когда сжигали труп, из опасения, что епископ потребует деньги за то, что они без его позволения выкопали и сожгли труп; что касается турок, то они при первом своем нападении страшно ограбили остров и таким образом кровь невинного крестьянина была вполне отомщена. — Не смотря на все это, греки не суевернее и не невежественнее других народов.

Этого достаточно для нашей цели из рассказа г-на фон Турнефора.

Нет ничего удивительного, что появилось много систем для объяснения явлений вампиров после того, как эти явления произвели в мире такое глубокое впечатление.

Одни думали, что случайное восстание возможно или при посредстве души умершего, возвращающейся в тело, или при помощи дьявола, сообщающего на время данному телу движение и жизнь, когда кровь сохраняет еще свою упругость и текучесть, и органы еще не совершенно разрушились.

Другие, обращавшие внимание на произошедшие от этих явлений последствия, думали, что вампиры — не действительно умершие, что в них таится пока жизненная сила, а душа по временам сообщает им силу подниматься из гробов, являться людям, что они для подкрепления себя принимали пищу, высасывая кровь у своих родственников.

Не так давно в Париже издана была одна книга — сочинение профессора Парижского медицинского факультета Винслу (Binslou), дополненная доктором медицины Бругером: «Неизвестность признаков смерти и вред от поспешных похорон». В этом сочинении можно остановиться на замечании, что многие лица, признанные умершими и погребенные, еще долго жили, когда им во время подавали помощь.